Наследник - Православный молодежный журнал
православный молодежный журнал
Контакты | Карта сайта

Поговорим о жертвах

№ 47, тема Мир, рубрика Тема номера

О жертвах войны. Массовое сознание считает таковыми тех, кто погиб на поле боя и тех, кто погиб, оказавшись в «зоне боевых действий». Ну и искалеченных в физическом смысле военных и гражданских, понятное дело. И умерших от голода, который был вызван военными действиями. Другими словами, люди в массе своей считают жертвами войны тех, кто вошел в прямой контакт с пулей или бомбой. Или блокадой. При этом за рамками восприятия остается тот факт, что жертвы несли обе стороны – и победитель, и побежденный. Победитель заплатил понесенными жертвами за победу, а побежденный заплатил своими жертвами за поражение. Всё?
Никак нет.
Прямого счета тут быть не может, хотя пропаганда и принимается сравнивать потери сторон и заявлять, например, о «пирровой победе» победителя по той причине, что потери победителя на поле боя оказались выше, чем у побежденного. И побежденная сторона начинает думать, что «и в самом-то деле, ну как это мы проиграли, если наша армия убитыми потеряла меньше?»
«Унизительно, конечно, репарации мы платим, и всё такое, оккупация там... оно-то да, оно-то конешно, но мы-то – живы! Но жить-то – можно!»
Подобная точка зрения (подобный образ мышления) чрезвычайно популярна, и это понятно, это что-то вроде психологической защиты. Но при этом замыливается то очевидное обстоятельство, что в жертвы войны попадают не только погибшие проигравшей стороны, но и выжившие. Все, кто остался в живых, все до одного, все поголовно. Они тоже – жертвы. Жертвы войны. Вот это самое «жить-то можно!» им подарено победителем, и победитель определяет, что побежденному можно, а чего – нельзя никак. Победитель за «жить-то можно!» выставляет счет, а потом по этому счету взимает плату.
И плата эта далеко не всегда взимается «невосполнимыми ресурсами» или пошлыми денежными знаками, как то обычно видится таращащему завидущие глаза маленькому человечку, – взимать можно и по-другому. В плату, например, может входить образ мыслей побежденного. А это гораздо важнее денег. Вот взял победитель и заставил немцев Восточной Германии думать по-другому. И они, хоть и продолжают говорить по-немецки, но вот думать начинают так, как угодно победителю. И восточным немцам, «гэдээровцам», только кажется, что они не только говорят, но и продолжают думать по-своему, по-старому, «по-немецкому», а в реальности они начинают думать по-советски. Они начинают описывать советский мир немецкими словами. Вот и всё. «Подумаешь, – подумает маленький человек, – экая малость!» Малость? Немцы описывают немецкими словами не СССР, а – мир. Советскую вселенную. Восточный немец немецкими словами сам себе рассказывает, каким его видит русский и считает это описание своим собственным, немецким.
А победителю большего и не надо. Что еще можно взять с побежденного? Что еще?
Победитель помещает побежденного в мир иллюзий, и оставляет он побежденному те иллюзии, которые выгодны победителю.
И если в те или иные иллюзии верит весь мир, то означает это именно то, что немедленно приходит вам в голову, – это означает, что весь мир ходит в побежденных.
США потеряли во Вьетнаме свыше 50 000 военнослужащих. Это цена, которую они заплатили за создание Вьетнама, каким мы его знаем. Очень многим эта мысль покажется неприемлемой. В голову не полезет. Мысль о немыслимом. Такого не может быть потому, что такого не может быть!
А почему, собственно? Почему вы считаете, что США, складывая «под себя» конфигурацию мира, не могут пожертвовать несколькими десятками тысяч погибших солдат? Нет, ну в самом деле – почему?
И я могу вам сказать, на чём зиждется подобное мнение. А оно не просто популярно, а довлеет в нашей картине мира. И в основе его лежит та иллюзия, что Америка боится воевать, а боится она воевать потому, что воюет она плохо, а плохо она воюет потому, что американцы боятся людских потерь.
Это – фундамент, на котором выстроена иллюзия, загораживающая от нас реальность.
А между тем нам ничего не стоит приподнять краешек иллюзии и одним глазком глянуть, как реальность выглядит на деле. «В жизни нашей скорбной». В реальности после Второй Мировой войны Россия, являясь оплотом мира и стоя на страже этого самого мира, воевала в этом самом мире всего лишь один раз – в Афганистане. И понесла там потери. Про которые нам не устают напоминать до сих пор. Ужасные потери, оцениваемые примерно в 14 000 человек. Еще раз – русские, считающие себя воинственной нацией, не только умеющей воевать, но и воюющей «в охотку», да еще и вдохновляемые идеологией, которую можно свести к «мы за ценой не постоим», за последние шестьдесят лет воевали один раз, и русское общественное мнение, успевшее превратиться в российское, посчитало и продолжает считать неприемлемыми потери в 14 000 солдат. «Я вашего сына туда не посылал!» Помните? А похороны чуть ли не тайком помните?
СССР больше нет. А США есть.
Так вот, они в тот же шестидесятилетний период воевали не один раз, а фактически непрерывно, переходя из одной войны в другую, и потеряли они в этих войнах примерно в десять раз больше солдат, чем потерял СССР в Афганистане. Не в два раза и не в три. В десять. И США даже не почесались. И никто там эти потери не считает «неприемлемыми». Надо – значит, надо. Так как нам быть с реальностью? Кто в реальности не боится воевать и кто за ценой не стоит? Даже и тогда, когда цена взимается не в долларах, а кровью?
Выходит, оно того стоит. Или нет?

Геннадий Александров

Рейтинг статьи: 0


вернуться Версия для печати

115172, Москва, Крестьянская площадь, 10.
Новоспасский монастырь, редакция журнала «Наследник».

«Наследник» в ЖЖ
Яндекс.Метрика

Сообщить об ошибках на сайте: admin@naslednick.ru

Телефон редакции: (495) 676-69-21
Эл. почта редакции: naslednick@naslednick.ru