Двое счастливых из Троицка

Каждый день по автомобильным и железным дорогам в Москву приезжают сотни людей. Народ стремится в столицу в поисках лучшей жизни, в ожидании благополучия, финансовой стабильности и счастливой доли. Молодежь едет с потаенной мыслью встретить свое столичное счастье и даже не задумывается, какой сюрприз может им приготовить его величество Случай.

 

Автор Олег Сойнов

 

Дорога – бесконечная, серая – бежала навстречу, жара предательски расслабляла тело, слепляла глаза, постоянно хотелось спать. Ольга уже десятый час ехала в кабине грузовика, сидя рядом с незнакомым молчаливым водителем. Семья надумала всем составом двинуться на заработки в столицу. Родители и брат с сестренкой должны были на следующий день ехать своим ходом на потрепанной «шестерке». А еще один брат прибыл в Москву поездом.

Ольгины мысли лениво возникали, сталкиваясь с дремотой, путались и превращались в причудливые короткие сновидения. К вечеру стало прохладней, пейзажи за окном менялись, стало чувствоваться приближение чего-то необычного. Оля попробовала понять, что ее удивляет в пути. Да, дорога освещена мягким желтым светом фонарей, которые, как солдаты, стоят на одинаковом расстоянии друг от друга, а не как у нее в деревне – всего один фонарь у конторы. А здесь много рекламных щитов, с которых на нее смотрела незнакомая, яркая и непонятная жизнь.

– МКАД, – кратко резюмировал малоразговорчивый водитель.

Постеснявшись спросить, что это такое, Оля робко улыбнувшись, кивнула. Столица ослепила, оглушила, придавила все эмоции. Ольгу не покидало чувство, что она в зрительном зале смотрит фильм.

 

– Дима, возьми номер телефона тети Люды, она в Москве. Пойдешь в увольнение, в гости съездишь, – мама протянула бумажный листок, который он небрежно сунул в карман.

Какая тетя? Какой телефон? Впереди, после учебки, служба в Подмосковье. И его больше занимало сейчас то, что он, возможно, увидит Красную площадь, Третьяковку, Чистые пруды, но никак не тетю. Но когда он прослужил год и увидел всё, о чем мечталось, захотелось ему и к тете съездить, домашнего поесть, поговорить о маме, ведь она одна и так далеко – в тихом южноуральском городке Троицке.

После армии Дима остался жить у тети в Бутово, работал электриком, писал домой письма, слал переводы и ждал. Ждал и чувствовал, что должно произойти что-то волшебное.

 

На дне рождения у московских друзей Дима обратил внимание на смешливую симпатичную девушку. Оля танцевала, рассказывала смешные истории, то и дело бросала на него взгляды. Дима тоже не выглядел скучным, вспоминал армейские байки.

А вечером предложил ее проводить. 

Снег, звонко поскрипывая под ногами, искрился алмазными переливами в лучах фонарей. Диме нравилось в ней всё: и то, как она, с лукавым прищуром голубых глаз, смотрит на него, и то, как она смеется, прикрывая ладошкой рот. Любое ее движение вызывало у него необъяснимый восторг.

Ольге тоже нравилось идти рядом с ним, смотреть на него, касаться его руки при разговоре и чувствовать восторг от того, что Дима – такой красивый, сильный – влюбленно поглядывает на нее.

 

– Мам, его зовут Дмитрий, и он, представь себе, тоже из Троицка, как вы с папой.

– Мир тесен. 

– Ну, он мне очень нравится. У него такая улыбка! 

– О да, улыбка – это самое главное в совместной жизни…

– Дима работает электриком, как папа… 

– Хорошо-хорошо, приводи знакомиться, посмотрим на твоего загадочного троичанина.

 

 «Интересный молодой человек», – подумала про себя мама. «Видный», – отметил папа, пожимая руку высокому парню, неуверенно шагнувшему из сумерек прихожей в зал.

– Вот, Ольгу вашу… люблю… и… давайте поженимся, – от смущения все перепутав, заговорил Дима. 

Мама замерла, внимательно глядя на парня.

– Дима, а как твоя фамилия? – спросила Надежда.

– Кириллов.

– А вы жили в Троицке на Октябрьской улице? 

– Да.

– А как твою маму зовут? Какого года она?

– Пятьдесят третьего, Надежда.

– Димка! – Надежда вдруг заплакала и стала его обнимать, приговаривая: – Дима, Димуля, да я же тебя с малых лет помню!

Надежда гладила Димины руки, вытирала мокрые глаза и все приговаривала про выкрутасы судьбы.

– Надо же, ну надо же!

И только немного успокоившись, объяснила, что Дмитрий – это сын ее школьной подруги Надежды из далекого детства и не менее далекого уральского города Троицка, с которой она не виделась уже больше тридцати лет.

 

Свадьба была зажигающе веселой, даже повара в кафе то и дело выглядывали, улыбаясь, в зал, забывая про свои кастрюли и сковородки. А грузин-бармен лил мимо стакана, засмотревшись на подвижную, как ртуть, сестру невесты. Маша знала танцы всех стран и народов, и его родную лезгинку исполняла так, что он приплясывал в такт ей за стойкой.

А когда был импровизированный телемост Москва – Троицк (мама Димы не смогла приехать на свадьбу, и ее поздравление записал и привез с Южного Урала дядя невесты), прослезились все: и Надежда в Москве, и Надежда на Урале, жених и невеста, гости и даже оператор.

– Надя, ну скажи, надо было исколесить полстраны, прожить полжизни, чтоб наши с тобой детки через столько лет встретились, полюбили друг друга и поженились? – мобильник на громкой связи усердно передавал нервно сбивающуюся речь Диминой мамы.

– Судьба, Надя, это судьба, – вторила ей подруга.

 

И я там был, мед, пиво пил и даже успел все это запечатлеть.