Несущие свет

Шурика я знаю давно. Невысокий, длинноволосый и бородатый студент-химик, талантливый айтишник и эксперт в области домашнего пивоварения. Только учебу давно бросил, к компьютерам подходит не чаще любого из нас, а пиво готовит только по особым случаям. И спрашивается – чем же он тогда занимается? Работает, конечно.

Он стал электриком.

 

Рождение супергероя

Те, кто читал комиксы или смотрел их экранизации, помнят стандартную завязку: человек выливает на себя какой-то мутаген, подвергается необычному эксперименту или чудом выживает в эпицентре ядерного взрыва и приобретает исключительные способности, недоступные простым смертным. С Шуриком произошла ровно такая же история.

Первоклассник Саша решил в сентябре поиграть с друзьями возле поликлиники, которую в тот момент ремонтировали. Полазив по строительным лесам и обнаружив на стене коробку с проводами, Саша в порыве исследовательского интереса схватился сразу за целый пучок и получил не только удар электрическим током, но и неслабые ожоги ладони.

Так в мальчике умер литератор (учиться писать перебинтованной рукой было трудно), зато родился укротитель молний – человек, который хотел узнать про электричество всё.

Собственно, никакого специального образования (а оно вообще-то обязательно требуется) у Шурика нет. Электриком его приняли исключительно за энтузиазм и постоянно пополняемые знания.

 

Последние самураи

Приватная экскурсия на мукомольный завод.

 – Справа – мельница, слева – склады, а вон там – элеватор. Вокруг них тоже наше хозяйство, – с совершенно ноздревским энтузиазмом описывает Шурик. Несмотря на это, ощущение разрухи, запустения и постепенно утекающей сквозь трещины в асфальте жизни усиливается на каждом шагу.

 – И что, ты за всем этим один следишь?

 – Вечером и ночью – да. А днем по двое работаем. Нас четверо всего, плюс старший мастер.

Заходим в одно из зданий с коридорами тюремного вида. Пару раз сворачиваем, отпираем одну из массивных, окованных железом дверей, за которой вполне мог бы томиться узник замка Иф, и наблюдаем ряды металлических конструкций. На них рычаги, амперметры, таблички с непонятными аббревиатурами и разные предметы неизвестного назначения.

– Оборудование, в основном, старое, еще сталинских времен, как и сам завод. Есть, конечно, кое-что поновее, но тоже советское. Входное напряжение – 10 000 вольт. Пять масляных трансформаторов, из них работают два. Еще два просто стоят, а один давно не в кондиции.

Шурик с уверенностью опытного экскурсовода продолжает описывать окружающую обстановку, но глаза сами выхватывают валяющиеся узлы механизмов, неработающие моторы и другие признаки накатывающего хаоса.

– Вообще, ничего сложного тут нет. Хотя иногда где-нибудь даем промашку. Могут и лом на шинах забыть. Вон они, под потолком три цветные «рельсы» под напряжением. А потом удивляемся, чего это оно не включается и так сильно током лупит.

– А в чем, собственно, заключаются ваши обязанности?

– Начальство всегда найдет, чем озадачить. Лампочки поменять, бирки приклеить, розетку поломанную заменить, в общем, мелкий ремонт. Еще можем включить или отключить питание. Активность начинается, когда что-нибудь поломалось.

– И часто такое бывает?

– Да нет, в общем-то. Завод ведь последние годы стоит, а оборудование начальство потихоньку распродает налево. Начальников-то много (есть, например, директор по охране отсутствующего труда), а работать некому. Часть помещений сдаем в аренду, тем и живы.

– Ну, переключаться на запасные трансформаторы, наверное, сложно?

– А с чего ты взял, что мы на них переключаемся? Конечно, надо бы периодически, но начальство таких команд не отдавало. Надеются уйти на пенсию раньше. А трансформаторы как стояли, так и стоят. В них уже наверняка вода попала. Включишь сейчас – может и коротнуть. Искра на поверхности масла, – и всё, загорится мигом. А тушить бесполезно, там три тонны этого масла.

Шурик продолжает водить меня по заводу и что-то рассказывать, но я слушаю вполуха. Я крепко призадумался.

У трансформаторов в любом случае есть определенный ресурс эксплуатации. Когда-нибудь (и, судя по времени постройки завода, очень скоро) один из них откажет. И тогда надо будет с немалым риском для жизни запустить «резервный». И Шурик – один из тех, кто должен будет это провернуть. Но главное, что все, включая моего приятеля, это прекрасно понимают, и пятерых штатных электриков всё устраивает.

Как они там в Японии писали? «Настоящий самурай всегда продолжает хранить верность своему господину, даже если от его былого величия не осталось и следа»?

 

И снова о вреде пьянства

– Главная проблема у электриков – алкоголизм, – с сожалением продолжает Шурик. – Причем пьют по двум причинам: либо платят слишком мало, либо чересчур много.

– И как боретесь?

– Резким повышением зарплаты и ужесточением ответственности. Один раз провинился – до свидания. А при хороших деньгах рисковать уже никому не хочется. К тому же, «десятка» и сама по себе в тонусе держит.

«Десятка» – это те самые 10 киловольт входного напряжения.

– Был на соседнем заводе такой случай, – классически начинает Шурик профессиональную байку. – Сделали они ремонт на ячейке. Приехала проверяющая, они с начальником взяли дежурного электрика, который был немного навеселе, и полезли ту ячейку проверять, поскольку к ней городской кабель подходит. Она попросила свет включить, а электрик забыл, что выключатель – не в ячейке, а рядом с ней, сунулся в потемки и нате! Мощный хлопок, электрическая дуга, барышня с воплями вылетает из помещения. Начальник не знает, что делать. С одной стороны, если прямо сейчас не вытащить электрика, а побежать за помощью или диэлектрической штангой, то человек сгорит раньше, а за это посадят. С другой стороны, как его вытащить? 3 киловольта пробивают миллиметр воздуха, а 10 – три-четыре. А еще руки от стресса влажные, и волоски на коже поднимутся. В общем, все шансы присоединиться к коллеге, даже не коснувшись его. Но начальник заметил, что ворот спецовки далеко отогнулся, решил рискнуть и выдернуть за него. В общем, жизнь он электрику спас, хотят тот и потерял глаза и обе руки. С тех пор на заводе от пьянства как-то воздерживаются.

А я после такой истории стал держаться еще немного подальше от здешнего оборудования.

 

 

Между двух огней

С точки зрения электрика все жилые дома делятся на «хрущевки» и «нехрущевки». Причем отнюдь не по времени постройки и даже не по конструкции, а по способу и методам прокладки проводов. Так что куча нового «элитного» жилья на проверку оказывается почти той же самой «хрущевкой».

– Алюминиевая проводка ломается, где хочет. А ты ищи потом! Хорошо, если ее не упрячут в стену (в большинстве домов именно так и есть), а то вся отделка окажется на полу. Опыт, конечно, немного помогает искать, где излом, хотя всякое бывает. Люди себе ремонт сделают, а ты думай, где и что он повредил.

Выходит, главный враг электрика – инициативные жильцы.

– Я раз чуть не умер, – продолжает Шурик, – жильцы смонтировали на лестничной клетке железную дверь на несколько квартир. Когда сверлили стену, задели провод, но не перебили, а только повредили изоляцию, и дверь у них оказалась под напряжением. Что интересно, сами они этого не замечали: их спасал резиновый коврик перед дверью. А мне надо было лампочку над лифтом заменить. Я решил за стремянкой не бегать, чтобы время не терять – плафона-то нет. Залез ногами на перила, одной рукой схватился за другие перила, другой за эту дверь, придержаться хотел, чтобы выпрямиться, тут меня и замкнуло. Когда ток проходит сквозь мышцы, они сокращаются, а поскольку на сжатие мышцы сильнее, чем на разжатие, я отцепиться не могу. Чувствую, кожа на ладонях горит, сейчас ее не станет, и тогда меня уже ничего не защитит от разряда в сердце… Тут я сообразил, что ногами-то я двигать могу, они к цепи не подключены. Я и решил прыгать наудачу. Глядишь, под собственным весом меня и расцепит. Так и вышло.

Наверное, поэтому Шурик и не любит в жилых домах работать, а вот его брат Максим, которого, кстати, сам Шурик и обучал профессии, наоборот, именно в домовых электриках и подвизается.

В этом доме жильцы сознательные: решили в складчину заменить устаревшее электрооборудование, которое как раз сейчас братья и монтируют.

Пришли, открыли металлический шкаф. Шурик попросил меня помолчать, взял гаечный ключ, присел на корточки. Максим тоже, картоночку какую-то внутри держит, старший брат гайку между проводов крутит, все молчат. Думаю, мало ли, ритуал такой. Закончили, разогнулись.

– Видишь эти провода? – предупредил мой вопрос Шурик. – Если бы ключ сорвался, меня бы замкнуло. И не «фаза – ноль», а «фаза – фаза». Со мной неизвестно что было бы, а ключ вообще бы испарился.

Я с круглыми глазами смотрю на сумасшедших братьев.

– Так на тебе же резиновые перчатки!

– А ты их сам надень и посмотри! Работать в них жутко неудобно, особенно в такой тесноте. Если я гайку уроню, тоже замкнет 380. И совершенно неизвестно, сработает ли защита от замыкания и как быстро это произойдет. Но сразу отпрыгнуть, как видишь, у нас не получится. К тому же Макс-то без перчаток сейчас, чтобы инструменты подавать.

– А почему питание не отключить?

– А ты думаешь, что нам тут дом по звонку обесточат? Они сначала спросят, зачем. Мы им скажем, что меняем. А где проект? Где разрешение? И то, и другое стоит приличных денег и времени на прогулки по инстанциям. Ни того, ни другого ни у нас, ни у жильцов, естественно, нет. Вот и приходится крутиться как-то.

Что-что вы там про экстремалов и каскадеров говорили? Тут люди за банальный бесперебойный свет в квартирах молча рискуют жизнью и здоровьем.

 

Энциклопедия русской жизни

Один из заводских коллег Шурика как-то сказал: «У нас благородная профессия – мы людям свет несем». Я бы немного поправил – «освещаем жизнь». Нашу обычную российскую жизнь со всеми ее неприглядностями, старательно запрятанными в темные углы. С неработающей и частично разворованной промышленностью, с непонятно как организованным ЖКХ, с безответственностью на разных уровнях и полным отсутствием элементарной охраны труда. Наверное, поэтому Шурика на заводе начальники попросили лампочки приглушить. Чтобы видно не было…

 

Нашим губернаторам надо не на вертолетах над областями летать. «Пока такие пацаны есть у нас в стране» (поклон Игорю Растеряеву!), надо ходить с ними на экскурсии вроде моей и думать, что со всем этим делать. 

Николай Асламов