Сакральная урбанистика

Одни из самых стабильных в пространстве и времени архитектурных объектов – храмы и монастыри. Это своеобразные пространственно-временные константы на карте страны. Даже те, что были упразднены или разрушены, продолжают воздействовать на окружающую среду архитектурной выразительностью, научной ценностью или оставшейся пустотой, как несколько лет назад – Храм Христа Спасителя.

Храм в России – родоначальник архитектуры и городской культуры. Дохристианская Гардарика, по Вячеславу Глазычеву, – это не страна городов, а страна усадеб, причем деревянных. Более долговечная каменная архитектура пришла на Русь в виде храмов. Среди деревянных изб, деревянных теремов и деревянных крепостей каменные храмы представляли новый технологический уклад. В дерево деревни внедрились камни города. Именно храмы стали первыми спорами урбанизированного пространства в нашей стране. Появляясь, они вызывали самоорганизацию городского пространства вокруг, становились градообразующими элементами. Монастыри, которые основали ученики преподобного Сергия Радонежского, стали не только центрами христианизации русского Севера – они стали центрами его колонизации, хозяйственного и культурного освоения.

Мы утверждаем, что храмы и монастыри и сегодня остаются важнейшими образующими объектами городской среды, ее структурным каркасом. Тренды русской архитектуры до сих пор создаются храмами. Первый большой проект постсоветской России – Храм Христа Спасителя – стал вместе с тем и родоначальником лужковского стиля. Ключи от русской архитектуры по-прежнему лежат в храме. Каким будет храм XXI века, такой будет и архитектура. Храм – архетип русской архитектуры и градостроительства. Храм – модель города будущего, Небесного Иерусалима, в нем свернута ДНК идеального города.

Храмы, подробно изученные как самостоятельные архитектурные объекты, мало изучены как объекты градостроительные и градообразующие. Зачастую, даже довольно крупные, они отсутствуют на рабочих картах урбанистов и архитекторов. Иными словами, в профессиональной среде храмы нередко не воспринимаются даже как рядовые городские объекты. Вероятно, это связано с тем, что науки о городе развивались в нашей стране в эпоху воинствующего атеизма, а на Западе – в период религиозного скепсиса. Сегодня мы не рассматриваем совокупность городских храмов как единый храмовый комплекс, сетевую структуру, повторяющую живую социальную сеть Церкви. Мы мало знаем о том, как храмовый комплекс отдельно взятого города работает с городской средой, как соотносится и взаимодействует с ней, какова его структура и морфология. Это затрудняет точную диагностику сакральной ткани города, понимание мест ее натяжений и разрывов. Ее развитие понимается нецелостно, фрагментарно, исходя из интуитивных, чувственных предположений, иногда верных, но никогда не точных.

Храмы современной постройки зачастую создаются внеконтекстно, без учета особенностей окружающей среды. Вновь строящиеся воспроизводят неадекватные современным реалиям и потребностям типологии храмов, актуальные для традиционной малоэтажной городской среды XIX века. Разнообразие российской территории требует принципиально новых подходов к строительству храмов в функциональном, эстетическом, организационном аспектах. Мы должны искать новые места для храмов, мы должны научиться строить храмы в плохих местах, облагораживая их.

Современные городские исследования становятся мощным инструментом развития общества, они дают ключи к пониманию многих социальных проблем. Фиксация простых количественных показателей, значительно упрощенная с развитием интернета, их сопоставление друг с другом, с нашими наблюдениями, интуитивными предположениями, проектами из прошлого и настоящего выводят нас на принципиально новый уровень понимания городской среды. Мы считаем, что храмы могут и должны стать предметом внимательного изучения урбанистов, градостроителей, архитекторов, планировщиков. Мы делаем шаг.

Филипп Якубчук

Команда проекта «Сакральная урбанистика: Москва»