православный молодежный журнал | ||||||
Алена№ 3, тема Есть красота, рубрика Любовь и Семья
В первый раз я увидела ее поднимающейся по лестнице в свою мастерскую. Длинный шарф зацепился внизу за перила, она легко исправила это, откинула шарф назад и улыбнулась игриво: — Я — как Айседора Дункан. Нас познакомили: — Это Алена, наш архитектор. Потом мы познакомились ближе, Алена водила нас по тихому старинному городу, в котором мы были гостями. О каждом храме рассказывала как о родном, историю города – как будто лично переживая ее всю, – то радуясь, то огорчаясь. Голос ее то опускался в густые, важные ноты, то становился звонким, как у ребенка. Я наслаждалась встречей и радостью, лившейся из этих немного цыганских черных сверкающих глаз. Я приезжала сюда снова и снова и почти каждый раз встречалась с Аленой. У нас было общее дело, мы были им очень увлечены. Алена снова водила по городу, рассказывала и знакомила с теми, с кем мне предстояло потом вместе работать. И вот однажды она рассказала историю, которая меня потрясла. Это была ее история. Муж ее (тоже архитектор), человек большой и красивый, несколько лет назад вдруг оказался прикован к постели – его разбил паралич. Что только не делали, чтобы ему помочь! Даже экстрасенса приглашали. Не помогло. Через боль, на грани отчаяния пришли к вере. Видимо, это и укрепило его дух, и породило невероятную волю, усилием которой он заставил свое непослушное тело сменить положение, – он сел. Мы не знаем, какого труда и пота это ему стоило, но это случилось. Теперь можно было работать. И он работал. По его первому после болезни проекту была построена часовня, потом – ограда полуразрушенного монастыря, а недавно восстановлен огромный собор, уничтоженный при советской власти. Мы восхищались его силой воли и мастерством, а он не мог даже взглянуть на плоды своего труда. Разве только на фотографиях… Когда мы встретились в следующий раз, Алена была уже за рулем. Она весело сообщила, что нельзя же мужу совсем не видеть того, что строится по его проектам, да и в озере искупаться в летний зной будет для него не лишним. Я не решилась ее расспрашивать, но, думаю, эта машина (хотя и не новая) далась Алене непросто. Над зарплатами в ее учреждении, как говорится, можно было бы плакать, если б уже не смеялись. Впрочем, тем для обсуждения у нас было много. Редко встретишь человека, так живо интересующегося чужими проектами, не имеющими к нему личного отношения. Алена интересовалась всегда: «Ну, ребята, что там у вас новенького?» И тут же находила какие-то точки пересечения с тем, что ей самой дорого. А дорог ей, похоже, весь окружающий мир с его руинами, стертыми фресками, заросшими садами и брошенными детьми. «Знаете, тут у нас есть одна старинная усадьба, совершенно удивительная, вот бы там детский лагерь провести… Может, сделаем?» И мы почему-то ехали за тридевять земель в эту усадьбу и хотели что-то для нее сделать – наверное, во многом потому, что этого очень хотела Алена. А рядом с ней просто стыдно и нелепо не хотеть кому-нибудь в чем-нибудь помочь. Она занималась школьными лагерями несколько лет, пока на это можно было собрать хоть какие-то средства. Добывала деньги в городской администрации, разрабатывала проекты, искала спонсоров, кстати, даже среди своих хороших знакомых (что многие стесняются делать – у чужих просить проще). Но она просила не для себя. И это знали, и потому получалось. Как-то со смехом она рассказала, как с миру по нитке собирали на очередной лагерь. Перебрав потенциальных спонсоров, она отправилась к знакомому начальнику охотбазы, который к моменту ее прибытия был увлечен рыбалкой и ни за что не хотел причаливать к берегу. Выслушав ее просьбу, он через пол-озера крикнул: «Там в домике мои джинсы, все, что найдешь в карманах, – забирай!» Так бюджет лагеря обогатился еще двумя тысячами рублей. Наверное, можно было бы подумать, что бурная общественная жизнь, увлеченность работой – просто бегство от домашних проблем. Но я знаю, что это не так. Потому что так же рьяно и вдохновенно Алена решает и эти самые (казалось бы, не по ее хрупким плечам) проблемы. Каким-то чудом ей удалось добыть путевку в реабилитационный центр для инвалидов-колясочников в Германии. Они с мужем ездили туда даже дважды. Она рассказывала о поездке, и мы слышали знакомые радостно-горькие перепады в голосе: – Как же там помогают! Там людей учат заново приспосабливаться к жизни, быть полностью самостоятельными и даже заниматься спортом. А у нас в городе столько инвалидов! И они ведь лишены малейших возможностей! А сколько им с мужем пришлось провести в больницах! Я однажды застала Алену по мобильнику в областной больнице, она сказала, что пробудут здесь еще две недели. А сколько они уже там пробыли? Я только раз видела ее усталой. Когда знакомая нежно-радостная улыбка слетала с ее лица, глаза заполняли грусть и какая-то затаенная боль. Но это была все та же Алена – радушная хозяйка-хлопотунья, увлеченная чужими проектами. Теперь у них с мужем уже своя фирма, в которой помимо собственно архитекторов есть еще коллектив рабочих, воплощающих в жизнь проекты. А еще они строят дом. Потому что дети подросли, а еще потому, что на третий этаж в коляске не очень-то заберешься – а ведь теперь надо каждый день ходить на работу! Я не называю ни города, в котором живет Алена, ни имени мужа, ни их фамилии. Потому что от интервью они несколько раз наотрез отказывались, ссылаясь на то, что их жизнь – обычная история и вряд ли может служить кому-то примером. Но я думаю по-другому, и потому не могу уже не писать, хотя крепилась несколько лет. Впрочем, о них и так уже многие знают – света не утаишь. Наталья Зырянова
Оставить комментарий
|
||||||
115172, Москва, Крестьянская площадь, 10. Сообщить об ошибках на сайте: admin@naslednick.ru Телефон редакции: (495) 676-69-21 |