Многодетность или святость?

(Жена) спасется через чадородие, если пребудет в вере и любви и в святости с целомудрием.

1-е послание апостола Павла к Тимофею, глава 2, стих 15

Я слышала не раз, что женщина спасется чадородием. Но много ли мы знаем многодетных святых кроме святой мученицы Софии с ее тремя ангелоподобными дочерьми? А еще? Может, надо ближе рассмотреть святые супружеские пары? Но нам ничего не известно о том, были ли вообще дети, например, у святых Адриана и Наталии или у Петра и Февронии. И для меня, многодетной мамы, выглядит это как-то неутешительно. И не то чтобы я словам Евангелия не верю. Верю. Если Господь сказал: спасется чадородием, значит – спасется. Просто я никак не пойму – как?!

Раньше, еще до рождения детей и первые годы после их появления, я думала, что именно этим я и спасаюсь. Но вот теперь, когда их у нас четверо, я понимаю, что с каждым годом все безнадежнее удаляюсь от собственного спасения. Нет, дети в этом не виноваты. Я их очень люблю и счастлива, что они у нас есть. Но теперь я понимаю, как глупо было думать, что сам факт их рождения духовно меня возвысит. Ну вот, к примеру. Будучи еще беременной первым ребенком, я причащалась каждую неделю, потому что так сказал мой духовный отец. А что теперь? В храм – через воскресенье, объясняя это тем, что когда-то нужно просто спать. Причастие – раз в месяц-полтора. За годы беременно-кормящего состояния практически перестала соблюдать пост в среду и пятницу. Как-то попробовала вернуться к этой традиции, но отказать себе в утренней молочной каше оказалось почти немыслимо. И вообще встал вопрос: а что же, если не она?

Я очень ленивая с детства. И вот еще с первым младенцем на руках я вдруг осознала, что теперь полениться у меня нет никакой возможности. Ну ни малейшей. Я все время что-то делаю, а вечером не ложусь спать, а почти что теряю сознание (до первого призывного крика). И я обрадовалась: Господь устроил мне такую жизнь, в которой лень оказалась побеждена. Не тут-то было. Как только подрос мой младшенький, лень вернулась и уютно устроилась на прежнем месте. И вот печальное открытие: грехи не только не побеждаются многодетностью, но некоторые даже укореняются и матереют. Моя природная раздражительность выросла за эти годы в разы. И если еще несколько лет назад в моем лексиконе не было слова «орать», то теперь оно прочно в нем поселилось. А жуткие фразы, которые меня всегда ужасали в чужих устах: «сколько раз тебе говорить!», «закрой рот!», «если ты сейчас же не прекратишь, то я…» – теперь то и дело звучат моим голосом, и я не могу с ними справиться! И вообще, мне кажется, пока я не стала матерью, я не знала, что такое гнев.

А сколько суеты! Господи, сколько же суеты! Врачи: старшему – прививку, младшему – стоматолога, среднему – карту в сад (в которую входит и прививка, и 33 стоматолога), а самому младшему пока никого не надо, но он тоже заодно идет в поликлинику, потому что оставить не с кем. А учебники, тетради, кружки-секции-музыкалка, помноженные на четыре? Расписание в голове, а еще надо отзвониться классной руководительнице, чтобы девочку отпустили пораньше, а потом двум воспитательницам разных групп – что мальчиков заберем попозже, а еще договориться с бабушкой, что она приедет отпустить маму на работу, а потом – с папой, что встретит бабушку, у которой сумки тяжелые. А еще маме из родительского комитета, чтобы купили контурные карты и нам тоже. Итого… Однажды в конце одного из особо выдающихся по количеству организационных задач дней я искала в телефоне нужный номер и все листала и листала журнал сегодняшних вызовов. Убедившись, что цепочка их почти бесконечна, я решила ради интереса посчитать. Вычла из всех звонков те, что были по работе, и вот результат: по семейным вопросам – 64 вызова! Да, такое бывает не каждый день, но… сколько же суеты, Господи!

Мы уже слышали в ответ на то, что у нас четверо детей: «Какие молодцы! Да вы святые люди!» Но мы не святые. Вообще. Ни разу. Мне иногда кажется, что мы гораздо хуже других, нормальных, людей, не ищущих подвигов и живущих спокойной жизнью. Они меньше хмурятся, реже кричат, больше радуются.

Мы так не умеем. И немного завидуем им.

И еще мы не очень любим тех наших соседей, которые не любят нас. Они имеют полное право – наши дети иногда ведут себя в доме как на стадионе (и возле дома, бывает, тоже). Мы все понимаем, но свою антипатию к вечно недовольным соседям так и не победили. И где же наше христианское человеколюбие?!

И куда подевалось доверие Богу, которое на первых детях было колоссальным, – мы решались рожать, не имея ни кола ни двора, скитаясь с квартир родственников на необустроенную дачу, а потом обратно в город (по причине жутких морозов) с восьмимесячным животом и двухлетним ребенком… А сейчас, когда у нас теплый загородный дом со всеми удобствами, откуда-то взялись страхи, что следующий малыш может оказаться нам не по силам…

И откуда берется в нас, многодетных, вот это вот «нам все должны»? Кто должен-то? Родственники? Учителя? Люди в очереди? Врачи в поликлинике? Государство? Как-то подумала: государство нам платит пособия, предоставляет нам всякие льготы, худо-бедно поддерживает. Но разве мы, многодетные семьи, можем в ответ гарантировать, что наши дети станут достойными членами общества и оправдают все эти государственные вложения (которых за все годы жизни каждого ребенка наберется приличная сумма)? И опять получается, что в наших добровольных, никем не навязанных трудах кроется корень нашей неблагодарности. И, кстати, бесконечного ропота.

Можно говорить о жертвенности материнства… Да, конечно, но и у нее есть предел.

Как-то успокаивала малыша, который не давал папе и братьям обнимать маму: «Подожди, не толкайся! В конце концов, твоя доля собственности тут только одна шестая!» И вот, старшие, быстренько все подсчитав, хором спрашивают: «Одна папина, четыре наших, а чья еще одна часть?» Да мамина же, мои дорогие, мамина!!! И вот, спустя 15 лет мамских подвигов, ты вдруг осознаешь, что впереди у тебя еще много книжек про гудронаторы и асфальтоукладчики, что школа с домашками в твоей жизни еще на 13 лет (а за спиной уже 10 своих и 8 детских первых сентября), что годы уходят, красоты не прибавляется, нервы измотаны, а ты еще ничего не сделала! И вот на пике этого самопожертвования тебе вдруг страшно захочевается пожить для себя, как-то все это наверстать. Ну, то, чем живут другие, нормальные, женщины – шопинг, SPA-салон, кино (не детское!) и еще какое-нибудь совершенно бесполезное в хозяйстве хобби. Ужас, как все это привлекательно! И где я в этом состоянии оказываюсь на пути к спасению души? Ясно где – на обочине.

А когда младенец на руках, ты вообще не знаешь, где она там, твоя душа. И чувствуешь одно только дико усталое тело. И только его потребностями и живешь.

И все-таки я верю, что Господь спасает меня. Но не потому, что у меня дети, а потому, что любит. И мне кажется, что святость вообще никак не связана с многодетностью. Человек, который ее достигнет, может быть малодетным или бездетным. Да у последнего, наверное, и шансов больше. И рассчитывать на бонусы и льготы по многодетности точно не стоит. Можно только надеяться. 

Дарья Находкина