Конкурс "Наследника"

Вечерние переулки

 

 

Никита шел в музыкалку. Два раза в неделю, после школы он старался поскорее уйти из дома и не слушать родительских нотаций. Белая поземка кружилась под ногами. Маленькая девочка в красной шапочке, с зеленым шариком в руке улыбнулась и помахала ему. Но у Никиты настроение по-прежнему было хмурое. Войдя в помещение музыкальной школы, он увидел, что еще никого нет, за исключением девочки лет пятнадцати. Это была его одноклассница – Оксана. Услышав шаги, она оторвалась от чтение и подняла глаза.

– А, это ты. Привет, – сказала она сухо. Мальчик невнятно пробурчал приветствие в ответ. Разговаривать им не хотелось – они сухо здоровались, иногда смеялись над шутками на уроках, быстро прощались. Казалось, что тем для совместного разговора у них нет. Посидев молча минут пять, Никита спросил:

– Ну, как дела?

– Как обычно, – пожала плечами Оксана, – сегодня на алгебре учительница учила нас делать самолетики.

– Для чего? – засмеялся мальчик.

– Говорит, что так мы быстро усвоим теорему Пифагора.

– А Пифагор тут при чем?

– Без понятия, – девочка снова принялась за чтение.

         Пауза затягивалась.

– Сколько до уроков? – спросил Никита.

– Минут сорок, – ответила Оксана

– Я пойду, погуляю.

– Иди, – кивнула девочка.

         Никита надел куртку и пошел к выходу.

– Да, Оксан, – остановился он.

– Что?

– Позвони мне, когда начнется урок. Я минуты за три прибегу.

– Ладно.

         Выйдя из здания, мальчик быстрым шагом пошел вверх по Большой Никитской. Он любил быструю ходьбу. Казалось, ветер брат ему. Легкий мороз приятно холодил разгоряченные ходьбой щеки. На улице быстро темнело. Он прошел сначала Большой Никитсткий переулок и свернул в следующий – Газетный. Яркие витрины гарантировали каждому бесплатную путевку на Канары, в Египет, в Италию. Впереди шел парень, с гитарой под мышкой. Какой-то милиционер проверял у «подозрительно личности» документы.

         Переулок выходил на Тверскую улицу.  Широкий тротуар шел вниз, прямо к метро «Театральная». Тут было, в отличие от переулка, шумно и весело. Толпа громко смеялась, невдалеке какой-то юноша дарил девушке цветы. Люди, с рекламными щитами, громко выкрикивали задорные стишки. Никита, подумав, решил пойти вверх по улице до следующего переулка.

         Следующий переулок носил название «Брюсов». Он совсем не походил на Газетный. Редких фонарей хватало только на то, чтобы не столкнуться с деревом. Переулок был очень длинный. Но в нем была какая-то прелесть, которой Никита не увидел ни в прошлом переулке, ни на гламурной улице. Сначала он прошел маленькую церковь, перед которой сверкала лампадка. Потом он увидел старинную вывеску, на которой было написано: «Дом Композиторов». Дом был старый, благородно-красивый. Есть такие дома в Москве. Позади дома, в небольшой аллее, темнел памятник. Человек, с гордо откинутой головой, сидел в кресле. За его спиной виднелись музыкальные инструменты. Хачатурян – прочитал Никита. Вот он, композитор, которого он слышал в прошлом году. Тогда он еще увлекся яркой, быстрой музыкой и собирал кассеты с произведениями этого человека. Мальчик чувствовал себя маленьким перед этой фигурой. Он запрокинул голову и еще долго бы стоял так, если бы не телефон. Он назойливо завибрировал в кармане. Номер не определился.

– Да?

– Никит, ты где?? – это была Оксана. – Урок через пять минут начинается.       

– Иду, – мальчик бросился со всех ног к улице, которая виднелась в конце переулка.

         Задыхаясь, он взбежал в школу. Ура, учительница разговаривает с чьей-то мамой, есть время отдышаться! Он сел за парту во втором ряду. Рядом сидели Оксана и Кирилл. Оксана наклонилась к нему:

 – Ты где был? Я уже начала волноваться.

– Просто гулял, спасибо, что позвонила, – Никите было приятно, что девочка за него волновалась.

– У тебя, прям, шапка из снега.

         Девочка принялась стряхивать с его головы снег. Под конец она взъерошила ему волосы:

– Вот так лучше!

         Одна снежинка опустилась на её волосы. Мальчик медленно, словно боялся, что белая звездочка растает, протянул к её волосам руку и смахнул снежинку. Волосы были мягкие и чуть-чуть золотились.

– Ты чего? – отстранилась Оксана.

– У тебя откуда-то на волосах снежинки, – провел он рукой еще раз по золотистым прядкам. – А знаешь, давай просто дружить?

         Легкий кивок и смеющиеся глаза были ему ответом.

 * * *

        Они вместе шли домой. И мальчик вдруг подумал: «А не плохо бы помириться с родителями, а? Они ведь меня любят!». И он вспомнил еще раз Брюсов переулок. Спасибо ему. Этот переулок будто подарил ему нового друга и радость, которая легким воздушным потоком стремилась из него наружу. Боже, как хорошо жить на свете!

 

Мария Плужникова

Конкурсная работа 2008 года

 

← Вернуться к списку