православный молодежный журнал |
КультураОпалишкаГоворят, дети кондитеров редко бывают сластенами. Наверное, по тому же закону настоящие, потомственные рыбаки довольно равнодушны к рыбным блюдам и даже уху на берегу варят редко и неохотно. Помнится, это "открытие" крайне удивило меня, когда я впервые ходил в верховья Амыла, к подножию Саян, с бывалыми каратузскими рыбаками. От привала к привалу я все ждал знаменитой рыбацкой ухи (а варить ее, уж поверьте, было из чего), но в котле над костром неизменно закипал суп с тушенкой или, в лучшем случае, со свежей козлятиной. Когда же я, наконец, возмутился, что, мол, живу который день на таежной реке и ухи не видал, главнокомандующий нашего похода Михаил Медведев усмехнулся: – Лучшая уха из петуха. Но потом все же приказал мотористу: – Иван, сделай ему опалишку. И молчаливый Иван Якименко, согласно кивнув, тотчас приступил к делу. Сначала он принес из тальничка, росшего рядом с нашим костром по кромке косы, молодых веток, нарезал из них рогатеньких колышков и ошкурил их. Затем вычистил пяток черноспинных хариусов, самых свежих, только что пойманных, посолил их, втерев сольцу не только в полость живота, но и под жабры. Потом аккуратно, словно бы на шампур, нанизал каждого так, что вершинка колышка уперлась в верхнюю губу хариуса, а небольшие сучки-отрожки, оказавшиеся в животе, как бы распяли рыбью тушку. И вот таким манером распятых хариусов Иван, втыкая колышки – пяльца в землю, расставил у костра полукругом, предварительно отодвинув большой огонь и подгребя поближе жарко тлевшие угли. И началось не то печение, не то копчение, не то паление хариусов. Иван несколько раз поворачивал их вместе с колышками, так что они обращались к жару то спинкой, то боком, то вспоротым брюшком. Прошло совсем немного времени. Очередной суп с тушенкой еще не успел и закипеть в котле, а хариусы уже приняли темновато-золотистый оттенок, словно картофелины, испеченные в золе. Бессловесный Иван одного из них, особенно поджаристого, с образовавшейся корочкой, молча подал мне на колышке, точно эскимо на палочке. Я осторожно взял за комелек, удивившись, что он против ожидания был совершенно холодным, подержал перед собой, разглядывая столь необычный вертел, и затем решительно поднес ко рту. – Ешь смелее! Только язык придержи, чтоб не проглотить! – хохотнул Михаил. Подождав немного, чтобы рыба приостыла на ветерке, я откусил кусок прямо с палочки, будто шашлык с шампура, и, пожевав, прищурился от удовольствия, поднял вверх большой палец. А когда проглотил жевок, начал расхваливать опалишку как на редкость вкусное блюдо. И оно действительно было таковым. Мне даже пришлось признаться, что никогда и нигде прежде – ни в пироге, ни на сковородке, ни в малосольном виде, ни тем более в ухе, где он, совершенно "обезжиренный", уступает даже какому-нибудь озерному карасю или окуньку, – хариус не казался мне столь вкусным, как на этой ивовой палочке, испеченный над костром без всяких приправ и добавок, только в собственном соку да в собственной шкуре. На все мои восторженные речи неразговорчивый Иван Якименко, разведя руками, ответил одним словом: – Опалишка... Видимо, он полагал, что этим уже все сказано. Александр Щербаков. Из книги "Мельница времён" ← Вернуться к спискуОставить комментарий
|
115172, Москва, Крестьянская площадь, 10. Сообщить об ошибках на сайте: admin@naslednick.ru Телефон редакции: (495) 676-69-21 |