Культура

Календула

Игумен ВАРЛААМ (БОРИН)

Рассказ

Торговцы съезжались на ярмарку. Матушку Ксению трудно было отнести к разряду торговцев, как, впрочем, и большинство участников православной выставки-ярмарки, которая проходила в соседнем областном центре в… цирке. Тем не менее, съезжались все.

По дороге отец Григорий, как-то с хитрецой поглядывая на жену, напевал про Ваньку Морозова:

– …Ему б кого-нибудь попроще, а он циркачку полюбил.

Матушка хоть и волновалась перед предстоящим заданием, но сидела довольная. Не часто батюшка проявлял свои чувства, и песня Окуджавы про «циркачку» была ей очень по душе.

– Ах, Ваня, Ваня, что ж ты, Ваня, ведь сам по проволоке идёшь!.. – закончил отец Григорий и многозначительно посмотрел на Ксению.

После Покрова, когда выпал и уже растаял первый снег, в огромном холле было холодно и неуютно. Густой запах животных висел в воздухе и значительно утяжелял атмосферу. Первые посетители с недоверием смотрели на товар, продавцов и священника из епархии, который отслужил молебен перед началом и передал архиерейское благословение. Обстановка не предвещала ничего хорошего.

Почти у входа стояла пара, мать и сын, и вкрадчиво говорили каждому, кто проходил мимо:

– Закажите у нас. О вас будут усиленно молиться. В скиту!.. Представляете? Сидит монах в келье и ночью молится! О вас!..

Картина рисовалась впечатляющая, и мало кто из проходивших не оставлял денег на поддержание молящихся ночью монахов.

Неподалёку разместилась немолодая женщина яркой южнорусской внешности с иконой Божией Матери «Прибавление ума».

– Закажите молебен, – предлагала она всем женщинам, – о прибавлении ума вашему мужу!

Иногда действовало. Не заказывали те из женщин, которые знали, окажись муж умнее, неизвестно, удалось ли бы ей быть в его избранницах.

Поправить экономическое положение прихода, а зачастую и семьи священника, служащего не в большом городском храме, можно различными способами. Лучше всего сдавать квартиру в Москве. Но если она по какой-то причине отсутствует, надо искать другие способы… Хорошо иметь друзей детства, которые обрели состоятельность, а заодно веру в Бога и знают, что ты нормальный парень и не ради карьеры поехал в абсолютную глухомань. Они не оставят. Очень хорошо развивать натуральное хозяйство! Советский человек (даже если и бывший), так или иначе, был к этому приспособлен. Садово-огородные участки – знаменитые шесть соток – весьма успешно прокармливали множество людей – от простых рабочих и студентов до начальников и доцентов. А уж кто не подвизался на «картошке» (капусте, свёкле, сене-соломе – ряд может продолжить каждый, исходя из собственного опыта)?! Таких в стране развитого социализма не было. Развивались в этом направлении все!

Ну а в эпоху повального бизнеса? Что может предпринять современный человек, если вдруг он оказался не просто верующим, а в священном сане, в каком-нибудь медвежьем углу, куда ступала лишь нога Ивана Сусанина в сопровождении польских захватчиков, с полуразрушенной церковью и, может быть, немногочисленной, но семьёй?

Квартир в столичных городах у отца Григория с матушкой Ксенией не оказалось ни одной. Друзья были, но миллионов не заработали (разве что в рублях, да и то ненадолго, пока их не деноминировали).

– Давай попробуем съездить на православную ярмарку, – предложила Ксения. – Сейчас их так много проводится…

– А что нам продавать? Икон не пишем, облачения не шьём. Требы? Но мы же не Оптина пустынь, не Дивеево, вряд ли кто у нас заказывать будет. Людям настоящих молитвенников подавай…

– Грибы можно продавать сухие, – не сдавалась матушка. – Клюкву…

– Развесистую!

– Семена цветов возьму, – остановить матушку было невозможно. – Иван-чай сейчас в моде…

Инициативу тормозить, батюшка знал, не нужно: себе дороже. А недельку побыть одному, пока матушка будет на выставке-ярмарке, даже и хорошо.

– Ты как на блошиный рынок собираешься, – говорила соседка-дачница из Москвы, с которой Ксения по дружбе делилась разнообразием товаров, предназначенных для продажи. – Ты ещё полынь возьми! Мне вот полынь очень нравится!.. Говорят, она дезинфицирует…

– Я бы и полынь взяла – надо пользоваться всеми дарами природы, – в простодушии соглашалась Ксения, – да боюсь, батюшка не поймёт. Выкинет меня вместе с полынью из машины.

– А календула зачем?! Сама подумай, кто будет покупать семена календулы? Их теперь на каждом шагу.

– На каждом-то на каждом, а сколько стоит? Рублей двадцать-тридцать пакетик, а в пакетике – пять семечек. А у меня и семена хорошие, и нафасую их как следует. Не поскуплюсь. Рублей по пятнадцать поставлю…

Ксения расфасовала семена ноготков – этой самой календулы, взяла клюкву и бруснику, батюшка дал собственноручно собранные и высушенные грибы.

…Пять дней, несмотря на тяжёлое начало, пролетели быстро. Посетители, соседи по стендам, устроители выставки – много с кем пришлось общаться Ксении за эти дни. Напротив стояла тоже матушка – жена священника. Сначала весь вид её выдавал насторожённость, некое недоверие к окружающим или боязнь конкуренции. Но через день-другой, когда спало первоначальное напряжение, рядом стоящие участники расположились друг к другу, рассказывали о своих, часто схожих, заботах, делились успехами или неудачами в торговле, угощали бутербродами и сладостями, которые принесли к чаю. Угощения приносили не только участники выставки, но и посетители, многие из которых стали постоянными. А матушка, что стояла напротив, вдруг, обращаясь к Ксении, произнесла:

– Ой, как мне всё здесь нравится!.. И вы, матушка, нравитесь… Мне даже неважно, сколько я заработаю.

С каждым днём радостей становилось всё больше. Однажды из-за перегородки с соседним стендом появилась рука, в которой была конфета. Ксения оценила бессловесный знак внимания и вскоре сделала такой же ответный жест. С монахиней Клавдией, которая была соседкой и дарительницей, они очень сдружились. Обсуждали духовные вопросы, делились житейскими перипетиями, вместе переживали успехи и неудачи выставочно-ярмарочной торговли. Смеялись над забавными случаями.

Бабушка привела внука в цирк, но зашла не с центрального входа, а с бокового. И чтобы попасть на представление, требовалось ей пройти через весь холл. А в холле!..

– Закажите молебен! – предлагали бабуле. – Закажите сорокоуст!..

– К нам подойдите! – неслось со всех сторон. – Посмотрите, какие у нас иконы, ладан, свечи восковые…

– О Господи, куда я попала?! Где же представление?.. – в сердцах причитала бабулька, мимо стендов таща за собой внука, не собираясь отзываться ни на одну из «сирен».

Календула, однако, не продавалась. Даже в выходные дни, когда с цирковой арены доносилось: гоп-ля! и щ-щёлк! – удар кнута, а в антракте ходили люди с огромными пуками воздушной ваты, когда проходило много народу и даже заказывали требы, семенами страшно целебной календулы никто не интересовался. И это несмотря на длинный список полезных свойств, который матушка добросовестно переписала из интернета. Никто даже не поинтересовался, не почитал! Видно, не сезон…

Некоторые люди, зашедшие сюда в первый день из любопытства, появлялись на выставке вновь и вновь. Что-то тянуло их сюда. Или Кто-то?.. А одна женщина вдруг сказала:

– Будто у нас Христос побывал!

Блаженны чистые сердцем!..

В последний день выставки Ксения заранее убрала лишний товар, оставив только образцы. Все пакетики с семенами ноготков тоже сложила в сумку, как-то бессознательно оставив один. Все мысли были уже о доме, о батюшке, который скоро должен был подъехать, о впечатлениях, которыми она будет делиться уже живьём, а не по телефону…

– Календула!!! – вдруг вскричала молодая, подтянутая и модно одетая женщина, только что подошедшая к Ксениному стенду.– Дайте мне! Дайте!..

Матушка удивилась такому порыву, будто та увидела, по меньшей мере, аленький цветочек, а то и какую-нибудь марсианскую диковину.

– Сколько стоит? Сколько?..

– Да сколько дадите, – почти растерялась от такого непонятного восторга Ксения. Ей было приятно, что всё-таки нашёлся хоть один покупатель на её любимые ноготки.

– Вы знаете, – стала рассказывать покупательница, объясняя свой неумеренный восторг, – я сама из Воронежской области. Давно живу здесь, но каждое лето ездила туда к бабушке. А бабушка очень любила ноготки! Везде сажала их: в палисаднике, у крыльца, в саду… Всё моё детство прошло в окружении этих ярко-жёлтых светящихся солнышек!.. После смерти бабушки я всегда старалась посадить ноготки – и в память о ней, и самой нравилось… А последние два года что-то никак не получалось. И вот мне сегодня приснилась бабушка и говорит:

– Надеюсь, хоть на следующий-то год ты посадишь ноготки!..

Источник: журнал МОЛОКО, № 1, 2016

← Вернуться к списку