Наследник - Православный молодежный журнал
православный молодежный журнал
Контакты | Карта сайта

Культура

«Солнце первой половины дня!..»


Дмитрий Кедрин

(1907 – 1945)

ГЛУХАРЬ

Выдь на зорьке и ступай на север

По болотам, камушкам и мхам.

Распустив хвоста колючий веер,

На сосне красуется глухарь.

Тонкий дух весенней благодати,

Свет звезды — как первая слеза...

И глухарь, кудесник бородатый,

Закрывает желтые глаза.

Из дремотных облаков исторгла

Яркий блеск холодная заря,

И звенит, чумная от восторга,

Зоревая песня глухаря.

Счастлив тем, что чувствует и дышит,

Красотой восхода упоен,—

Ничего не видит и не слышит,

Ничего не замечает он!

Он поет листву купав болотных,

Паутинку, белку и зарю,

И в упор подкравшийся охотник

Из берданки бьет по глухарю...

Может, так же в счастья день желанный,

В час, когда я буду петь, горя,

И в меня ударит смерть нежданно,

Как его дробинка — в глухаря.

1938

СТРОИТЕЛЬ

Мы разбили под звездами табор

И гвоздями прибили к шесту

Наш фонарик, раздвинувший слабо

Гуталиновую черноту.

На гранита шершавые плиты

Аккуратно поставили мы

Ватерпасы и теодолиты,

Положили кирки и ломы.

И покуда товарищи спорят,

Я задумался с трубкой у рта:

Завтра утром мы выстроим город,

Назовем этот город - Мечта.

В этом улье хрустальном не будет

Комнатушек, похожих на клеть.

В гулких залах веселые люди

Будут редко грустить и болеть.

Мы сады разобьем, и над ними

Станет, словно комета хвостат,

Неземными ветрами гонимый,

Пролетать голубой стратостат.

Благодарная память потомка!

Ты поклонишься нам до земли.

Мы в тяжелых походных котомках

Для тебя это счастье несли!

Не колеблясь ни влево, ни вправо,

Мы работе смотрели в лицо,

И вздымаются тучные травы

Из сердец наших мертвых отцов...

Тут, одетый в брезентовый китель,

По рештовкам у каждой стены,

Шел и я, безыменный строитель

Удивительной этой страны.

1930

ЗИМНЕЕ

Экой снег какой глубокий!

Лошадь дышит горячо.

Светит месяц одинокий

Через левое плечо.

Пруд окован крепкой бронью,

И уходят от воды

Вправо - крестики вороньи,

Влево - заячьи следы.

Гнется кустик на опушке,

Блещут звезды, мерзнет лес,

Тут снимал перчатки Пушкин

И крутил усы Дантес.

Раздается на полянке

Волчьих свадеб дальний вой.

Мы летим в ковровых санках

По дороге столбовой.

Ускакали с черноокой

И - одни... Чего ж еще?

Светит месяц одинокий

Через левое плечо.

Неужели на гулянку

С колокольцем под дугой

Понесется в тех же санках

Завтра кто-нибудь другой?

И усы ладонью тронет,

И увидит у воды

Те же крестики вороньи,

Те же заячьи следы?

На березах грачьи гнезда

Да сорочьи терема?..

Те же волки, те же звезды,

Та же русская зима!

На погост он мельком глянет,

Где ограды да кресты.

Мельком глянет, нас помянет:

Жили-были я да ты!..

И прижмется к черноокой,

И задышит горячо.

Глянет месяц одинокий

Через левое плечо.

1938

РОДИНА

Весь край этот, милый навеки,

В стволах белокорых берез,

И эти студеные реки,

У плеса которых ты рос,

И темная роща, где свищут

Всю ночь напролет соловьи,

И липы на старом кладбище,

Где предки уснули твои,

И синий ласкающий воздух,

И крепкий загар на щеках,

И деды в андреевских звездах,

В высоких седых париках,

И рожь на нолях непочатых,

И эта хлеб-соль средь стола,

И псковских соборов стрельчатых

Причудливые купола,

И фрески Андрея Рублева

На темной церковной стене,

И звонкое русское слово,

И в чарочке пенник на дне,

И своды лабазов просторных,

Где в сене — раздолье мышам,

И эта — на ларчиках черных —

Кудрявая вязь палешан,

И дети, что мчатся, глазея,

По следу солдатских колонн,

И в старом полтавском музее

Полотнища шведских знамен,

И сапки, чтоб вихрем летели!

И волка опасливый шаг,

И серьги вчерашней метели

У зябких осинок в ушах,

И ливни — такие косые,

Что в поле не видно ни зги,—

Запомни:

Всё это — Россия,

Которую топчут враги.

16 августа 1942

КОЛОКОЛ

              В колокол, мирно дремавший,

              Тяжелая бомба с размаха

              Грянула....

                   А.К.Толстой

В тот колокол, что звал народ на вече,

Вися на башне у кривых перил,

Попал снаряд, летевший издалече,

И колокол, сердясь, заговорил.

Услышав этот голос недовольный,

Бас, потрясавший гулкое нутро,

В могиле вздрогнул мастер колокольный,

Смешавший в тигле медь и серебро.

Он знал, что в дни, когда стада тучнели

И закрома ломились от добра,

У колокола в голосе звенели

Малиновые ноты серебра.

Когда ж врывались в Новгород соседи

И был весь город пламенем объят,

Тогда глубокий звон червонной меди

Звучал, как ныне... Это был набат!

Леса, речушки, избы и покосцы

Виднелись с башни каменной вдали.

По большакам сновали крестоносцы,

Скот угоняли и амбары жгли...

И рухнули перил столбы косые,

И колокол гудел над головой

Так, словно то сама душа России

Своих детей звала на смертный бой!

30 августа 1942

* * *

Начинается ростепель марта,

И скворец запевает — он жив...

Ты лежишь под гвардейским штандартом,

Утомленные руки сложив.

Ты устал до кровавого пота!

Спи ж спокойно. Ты честно, родной,

Отработал мужскую работу,

Что в пароде зовется — войной.

Мы холодные губы целуем,

Шлем тебе наш прощальный салют,

В том колхозе, что мы отвоюем,

Твоим именем клуб назовут.

Наши девушки будут в петлице

Твой портрет в медальоне носить,

О тебе тракторист смуглолицый

Запоет, выйдя траву косить.

Ты недаром на вражьи твердыни

Шел за землю родимую в бой:

Ты навеки становишься ныне

Сам родимою нашей землей!

Чисто гроба остругана крышка,

Выступает смола на сосне...

Синеглазый вихрастый мальчишка

По ночам тебя видит во сне:

Он к отцу на колени садится

И ею заряжает ружье...

Спи, товарищ! Он будет гордиться,

Что наследовал имя твое.

1943

ОСЕННЯЯ ПЕСНЯ

Улетают птицы за море,

Миновало время жатв,

На холодном сером мраморе

Листья желтые лежат.

Солнце спряталось за ситцевой

Занавескою небес,

Черно-бурою лисицею

Под горой улегся лес.

По воздушной тонкой лесенке

Опустился и повис

Над окном — ненастья вестником

Паучок-парашютист.

В эту ночь по кровлям тесаным,

В трубах песни заводя,

Заскребутся духи осени,

Стукнут пальчики дождя.

В сад, покрытый ржавой влагою,

Завтра утром выйдешь ты

И увидишь — за ночь — наголо

Облетевшие цветы.

На листве рябин продрогнувших

Заблестит холодный пот.

Дождик, серый, как воробышек,

Их по ягодке склюет.

1937-1941

БЕССМЕРТИЕ

Кем я был? Могильною травою?

Хрупкой галькою береговою?

Круглобоким облачком над бездной?

Ноздреватою рудой железной?

Та трава могильная сначала

Ветерок дыханием встречала,

Тучка плакала слезою длинной,

Пролетая над родной долиной.

И когда я говорю стихами —

От кого в них голос и дыханье?

Этот голос — от прабабки-тучи,

Эти вздохи — от травы горючей!

Кем я буду? Комом серой глины?

Белым камнем посреди долины?

Струйкой, что не устает катиться?

Перышком в крыле у певчей птицы?

Кем бы я ни стал и кем бы ни был —

Вечен мир под этим вечным небом:

Если стану я водой зеленой —

Зазвенит она одушевленно,

Если буду я густой травою —

Побежит она волной живою.

В мире всё бессмертно: даже гнилость.

Отчего же людям смерть приснилась?

1938

* * *

Вот и вечер жизни. Поздний вечер.

Холодно и нет огня в дому.

Лампа догорела. Больше нечем

Разогнать сгустившуюся тьму.

Луч рассвета, глянь в мое оконце!

Ангел ночи! Пощади меня:

Я хочу еще раз видеть солнце -

Солнце первой половины Дня!

30 апреля 1943

← Вернуться к списку

115172, Москва, Крестьянская площадь, 10.
Новоспасский монастырь, редакция журнала «Наследник».

«Наследник» в ЖЖ
Яндекс.Метрика

Сообщить об ошибках на сайте: admin@naslednick.ru

Телефон редакции: (495) 676-69-21
Эл. почта редакции: naslednick@naslednick.ru