Культура

Мы станем старше на войну

Борис Лукин

***

Сын встречает рассвет –

как причудлива жизнь в девятнадцать!

В ней всех смыслов секрет

под названьем: мечты и исканья.

Всё равно лучше нет

истязанья ночного, – признаться,

и с годами видней,

что в те дни и открылася тайна.

Чьи-то жизни хранят соловьи –

их рулады бессмертны:

всё у них о рожденье любви,

и о том, что мы бренны.

Распахни, сын, пошире окно!

Возлюби, всё, что Богом дано…

2017

***

Умер друг у меня...

К. Симонов

Сын погиб у меня – вот такая беда...

оправданием может быть, что на войне

его ангел крылом не сокрыл без следа;

снайпер цель разглядел – его сердце в огне.

Говорят мне, что сына я не уберёг...

Будто кто-то заранее знает судьбу.

Словно это легко на развилке дорог

разглядеть, не жалея, что выбрал свою.

Сын погиб у меня... Разве я одинок?

Вместе с ним оборону держал целый взвод.

Каждый смотрит в прицел, каждый жмёт на курок,

и зовёт и считает, кто рядом живёт;

с кем ещё покурить можно будет чуток;

с кем ещё вспоминать – тех, что рядом лежат.

Как же тих для двухсотых ребят закуток.

Как трёхсотых разжаты молитвой уста.

Снова раненый рядом… и надо спасти…

А ты с ним до угла, до двери доползи,

обернувшись на окрик: браток, не бросай,

а потом пошути, не сдержавши слезы.

Жив. Пока. И пора на рубеж, Небеса...

Сын погиб у меня... Ангел, где же ты был?

Прежде ты и советы шептать успевал.

Обстановки военной не зная азы,

ты не ведал мирского могущества зла.

Ты о душах радел... И сберёг их полста.

Сын погиб у меня... Небеса! Небеса!

Пасха 2022

Не позвонить. Не попрощаться.

А крайний бог послал денёк.

Пять сигарет как горы злата

для этого видать берёг.

Но ротному одна досталась.

И «Старый» тоже не отстал.

– «Чон», закури. – Хоть эту малость

успеть отдать. Хороший знак.

Себе остались две. Ну что же,

одну из них сейчас курну,

ведь скоро бой. Загад ничтожен.

И всё ж припрячу я одну.

Её судьба – патрон последний;

кому-то, может, прикурю,

и вздох его приму в наследство...

А может, сам я так умру.

Там на горе дорога к Пасхе.

И в передышках благовест

в такт сердца бьёт не только званных.

И тех, и наших... грешных... всех.

Но в вышних не для всех осанна.

Вот так бывает по весне...

18 декабря 2022 года

Абсурд, конечно: я смотрю футбол.

Донецк бомбят. Ребята погибают,

закрыв кого-то в этот миг собой.

И то, что Месси – чемпион, они не знают.

Что в нашем мире тех мгновений стоит

единственных меж смертию и жизнью?

Рождение дитя? Рождение героя?

Величье подвига? История России?

Я увлечён, я плачу, сострадаю,

но смысл жизни разве понимаю?

Я видел смерть и роль познал судьбы,

Узнав однажды разве позабыть…

***

«Страстная пролети без остановки…»

А. Расторгуев

Страстная... Остановкам нет числа.

На каждый день своё придется чтенье.

Я с сыном их на марше пролистал

в году прошедшем. Марш не на ученья.

На Мариуполь шли с молитвою бойцы.

У каждого своя. Им вторили отцы

и матери, и жёны, и невесты...

Земля очнулась. Грохот разбудил.

Вперёд идут защитники Твердынь.

Всё ожидает чуда с Благовестом.

И в каждом вздохе чаем на Страстной:

Воскреснет павший следом за Христом...

***

Мы станем старше на войну,

как прежде – на любовь.

Мы не закрасим седину,

сотрём лишь только кровь.

Не раны нам потом считать –

парней: их не вернуть.

Мы вспомним всех друзей-солдат,

ушедших на войну.

Их возраст нам приплюсовать

хотя бы день за год.

И нас вам будет не узнать –

мальчишек-стариков.

Познанье жизни – тяжкий труд.

Научены сполна.

И то, что вновь живу с утра –

То не моя вина.

Узнали мы, что жизнь – в земле,

когда копаешь вглубь,

что смерть совсем ещё не смерть,

а лишь преграда злу.

Убит товарищ, что со мной

ровесник был вчера.

Я старше стал теперь на бой.

Точнее – навсегда.

И вот отец его и мать

в глаза мои глядят;

и вспоминаю всех солдат

опять, опять, опять.

Они во снах меня зовут.

Нельзя забыть их слов.

Мы стали старше на войну.

На смерть... На жизнь... всего.

***

Когда ты всех друзей похоронил

и научился, взгляд не отводя,

смотреть в глаза заплаканной родни,

став всем родня;

когда жена не знает, что сказать,

и смысла нет, известен выбор твой,

не повернёшь ты батальон назад,

а поведёшь морпехов за собой.

Их имя с каждым шагом повтори,

до новой кто атаки не дожил:

Анвар, Сергей, Артём, Иван, Кирилл,

Евгений, Александр... Не спеши,

почувствуй, что едины вы в строю.

Плечом к плечу – земной, небесной строй.

Россия смотрит в сторону твою.

Победой пусть закончится твой бой.

Баллада о воинах света

Российским героям СВО

Что может быть парадоксальней,

когда ты жив, а сын погиб.

Но жизнь и смерть его сакральны:

апостольский последний пир.

Как в притче, всех позвав на праздник,

но не дождавшись никого,

сбирали с мира всяких-разных:

тот слеп, тот глух, а тот кривой.

Смеются в голос за вратами.

Зол хор избранников былых.

Что ждать от порождений ада?

Сарказм, плевок, трусливый рык.

А за столом куда как тесно,

и тема общая у всех:

зачем собрали, интересно...

Все здесь калеки, как на грех.

Увечным ли бояться боли?

И смертным ли про смерть молчать?

Но вот явился всё же стольник.

За ним приносят сотни чаш...

Без пьяного мирского шума –

Ядущий Плоть, пиющий Жизнь –

не вспомнил даже, не подумал

взмолиться: мимо пронеси!

Но каждый скинув, как вериги,

болезни плоти, немощь душ,

в жизнь вечную восстав смиренно,

на бой поднялся Воин, Муж.

В ушах звучало: в день последний

я воскрешу вас... Смертный бой

пусть не страшит, иди – Наследник,

Ты – Ангел мира,

Бог с тобой.

23 февраля 2022 г.

Пьёт виски. Снаряжает патронташ.

Он ныне – автор этого абсурда.

Палатка. Ливень. Тьма. Ажиотаж

весенних запахов, военных шумов.

Грязь непролазна. Вот бы босиком…

Но холодно, и после не согреться.

Такое, понимаешь, скерцо…

Остались две недели до того,

как пуля вырвет сердце.

Штурмовикам

на небушке

легко –

бессмертно.

***

Сразу за Мариуполем

поля полны минной убыли.

Других здесь в помине нет.

Чтоб убыли жизни не было,

бредут по земле и до неба

минёры.

Жизнь. Жизнь. Жизнь…

…смерть.

***

Что я знаю о бессмертье?

Только то, что испытал

на знакомой с детства тверди,

где лишь жизни и желал...

Но теперь желаю смерти

я врагу, и сам готов

всею жизнию ответить

перед Господом потом.

Милосердным пусть Он будет

и меня как хочет судит,

Волю Господа стерплю.

Боль Его бессмертна? Люди,

в вечной жизни, ой как трудно

всё твердить: Люблю... Люблю...

Нам... Ему... Ему... Ему...

***

Сколько солнца за окном,

а по стенам паутина...

Расстаётся с зимним сном

мир привычный, мир рутинный.

А ручьи, как родники

с ключевой водой, живою.

Отражаются деньки –

облаком летят до моря.

Пробуй душу превозмочь,

отогнать тоску земную,

ту, что называем злом,

ту, что по весне минует.

Вот скворец построил дом.

Утка пару разыскала.

Бабочке тепло-светло.

Счастья этого мне мало.

Я – ты – он – она

Я добрый, красивый, хороший

И мудрый, как будто змея…

А. Ерёменко

Однажды случайно, годков через сотню,

меня воскресят, не сказавши причины.

Я выйду из тьмы иль с вершин спущусь горних.

Встречайте, скажу, друга, воина, сына.

Поэта встречайте. Он добрый, красивый.

Он жизнь первый раз не дожил Божьей волей.

А если не верите, что воскресили,

вложите перста ваши, мне же не больно.

Смотрите, нет сердца. Насквозь моя рана

подзорной трубой в моём теле зияет.

Вглядитесь: весна и война спозаранку,

морпехи, спецназ – смерть для них ещё тайна.

Им спать не дают миномёты и танки.

Им спать не даёт плач гражданских в подвале.

Но служба есть служба: хоть поздно, хоть рано

живём с обстановкой в ладу и с Уставом.

Разведка вчера была. В ночь – окруженье.

Их сотни на горсточку нас в этом доме.

Их снайперы спорят о нас, о мишенях.

А нам бы заснуть хоть на миг после боя.

Но кто же в Уставе пропишет возможность

во снах покидать поле боя солдату?

Прощай Мариуполь – район «Азовстали»...

…В Иркутск и Ростов, и Москву… улетаем

в Темрюк, Севастополь... теперь нам не сложно.

Быть может, меня воскресили случайно,

и тело машиною времени стало

лишь силою строк моих, мыслей, печалей,

ошибок, находок и криков «оставьте»,

и снов – не моих. Вам, конечно, спасибо,

что верили вы: вот я рядом витаю.

Вы видели: я не святой – нету нимба.

Вы помнили голос, когда я читаю

про мышку и кошку, про горе пиита

на пятом в общаге надмирного Лита.

Как жаль, что вас нет сейчас рядом со мною.

Мы б в Питер умчали… иль в Гаспру… иль дома

я встретился б с вами, привычно за полдень

проснувшись, услышавши нежное «соня».

Меня воскресят. Нет сомнения в этом.

Столетье искали стихи, что пропали

с моим телефоном. Забыты все сплетни.

А значит, той жизни короткой мне мало…

Мне мало. Вам мало. Мне вас не хватает:

чудные поэты, прозаики, воины,

актёры Большого… Вы помнили Ваню:

Иван Соловей – жил и умер свободным.

…Однажды, поверьте, годков через сотню

я выйду из тьмы иль с вершин спущусь горних.

Я – воин. Таких воскрешают по списку,

что из году в год подают для молитвы.

Я добрый, хороший и даже красивый.

Теперь будет жизнь и счастливой, и длинной.

Об авторе: Борис Иванович Лукин – поэт, критик, переводчик, издатель.

Родился в 1964 г. в городе Горьком (Нижний Новгород). Закончил Литературный институт им. А.М. Горького (семинар Е.М. Винокурова). Работал редактором в «Российском писателе» и «Литературная газета», завлитом МХАТ им. Горького. Член СП России.

На многие языки переведены стихи из книг «Понятие о прямом пути» (1995), «Междуречье» (2007), «Долгота времени» (2008), «Поединок» (2010), «LеLь» (2012), «Сад земной» (2019), «Чернец» (2019). «Летосовершение» (2021), «Отец солдата» (2022).

Кроме этого изданы: «Жить-нам-поживать. Переводы из коми поэзии» (2019), «Олонхо на два голоса. Переводы из якутской поэзии» (2020) и «Обитель. Книга очерков из истории Крыпецкого монастыря» (2020), «Зоя Космодемьянская. ПОома» (Гали Хужи, перевод с татарского; 2022).

Главный редактор и составитель антологий: Современной литературы России «Наше время» и «Война и Мир: Великая Отечественная война в русской поэзии XX-XXI вв.» (издано 12 томов).

Лауреат Большой литературной премии России.

← Вернуться к списку