История и мы

Последняя капля

Предыдущая главка

 

Ночь с 26 на 27 февраля в Петрограде была тревожной, хотя основная масса демонстрантов разошлась по домам. Центр города оставался занятым  царскими войсками. На всех перекрестках Невского проспекта и некоторых других улицах стояли караулы, по мостовым разъезжали конные патрули. Со здания Адмиралтейства мощный прожектор освещал весь Невский проспект. Власть готовилась было развить свой успех… Но в 7 утра  капнула последняя капля и чаша весов стремительно пошла к революции--восстал  батальон Волынского полка.

Ночью , то ли по собственной инициативе, то ли по     чьему-то указанию, унтер-офицер Кирпичников собрал солдат и убеждал их выступить против самодержавия, поддержать народ. Офицер рангом повыше, штабс-капитан Лашкевич, попытался разубедить подчиненных, слонявшихся принять участие в революции, приказал им выходить  на улицу для пресечения беспорядков. Тогда Кирпичников потребовал, чтобы штабс-капитан покинул казарму, а когда тот отказался, убил его. Возбужденные солдаты понимали, что за это их по головке не погладят.  Они послали агитаторов в соседние казармы, где размещались другие подразделения, с предложением вместе стать на сторону народа. Согласие дали  Павловский и Литовский полки. Долго колеблющаяся армия определилась с выбором. Если 26 февраля на стороне революционных масс было всего 500—600 солдат, то 27 февраля — 66 тысяч 700.

                      Ш Т Р И Х И   К  П О Р Т Р Е Т У

 Иван Тимофеевич Кирпичников родился в профессорской семье, стал студентом, но учебу прервал—пошел в армию. Судя по всему, он выполнял указание масонских  братьев-каменщиков. Во всяком случае, впоследствии активно поддерживал военного министра Временного правительства, авторитетного масона Гучкова и другого, не менее авторитетного масона—Керенского. Во время апрельских событий  19-20 апреля вывел солдат на улицу   в поддержку Временного правительства. В июне, по представлению Гучкова, Керенский наградил его Георгиевским крестом, произвел в прапорщики. У сослуживцев награждение  Георгием не за боевые заслуги, и вообще непонятно за что, естественно, вызвало негативную реакцию.

После  Октябрьской революции Кирпичников бежал на Дон, воевать с большевиками. Генерал  Кутепов, к которому он явился, поинтересовался, кто он такой? Услышав ответ Кирпичникова, что он один из первых революционеров в армии, велел расстрелять.

Иные авторы относят Волынский полк, в котором служил  Кирпичников, к запасным. Но это не так. Лейб—гвардии Волынский полк—гордость русской армии. Он сформирован в начале Х1Х века для охраны великого князя Константина Павловича, в 1831 году отличился   при подавлении    польского восстания, Первую мировую блестяще проявил себя в Восточно-Прусской и Лодзинской операциях и особенно—под Сморгонью, где германская армия  «споткнулась» и 810 дней не могла взять этот маленький городок! В декабре 1916-ого                       по случаю полкового праздника и для пополнения лейб-гвардейцев сняли с фронта и отправили  в Петроград. Как видим, совсем не случайно убит    кадровый офицер этого полка и именно это подразделение  первым включилось в революцию, увлекая за собой   других. Кстати, в Волынском полку служило немало украинцев и вышли из казармы волынцы развернув  сине-желтый стяг,провозгласив тем самым право  российских окраин на самоопределение.

"Среди дня 27 февраля произошли первые бесчинства, — отмечал М. В. Родзянко. Был разгромлен Окружной суд и Главное артиллерийское управление, а также арсенал, из которого было похищено около 40 тысяч винтовок рабочими заводов, которые сейчас же были розданы быстро сформированным батальонам Красной гвардии . (127) Вечером  собрался Совет Министров. Члены кабинета не знали, что  делать? Единственно, до чего додумались,—уговорили ненавистного всем министра МВД Протопопова сказаться больным и потихоньку  разошлись по домам. Между тем противоположная сторона не дремала.

Документ

Манифест Российской социал-демократической рабочей партии

Ко всем гражданам России! 27 февраля 1917 года

«Граждане!

Твердыни русского царизма пали. Благоденствие царской

 шайки, построенное на костях народа, рухнуло. Столица в руках восставшего народа. Революционный пролетариат и революционная армия должна спасти страну от окончательной гибели и краха, который приготовило царское правительство.

Громадными усилиями, кровью и жизнями русский народ стряхнул с себя вековое рабство.

Задача рабочего класса и революционной армии — создать Временное революционное правительство, которое должно встать во главе нового нарождающегося республиканского строя.

Временное революционное правительство должно взять на себя создание временных законов, защищавших все права и вольности народа, конфискацию монастырских, помещичьих, кабинетных и удельных земель и передать их народу, введение 8-часового дня и созыва Учредительного собрания на основе всеобщего, без различия пола, национальности и вероисповедания, прямого, равного избирательного права с тайной подачей голосов.

Временное революционное правительство должно взять на себя задачу немедленного обеспечения продовольствием населения и армии, а для этого должны быть конфискованы все полные запасы, заготовленные прежним правительством и городским самоуправлением.

Гидра революции еще может поднять свою голову. Задача народа и его революционного правительства — подавить всякие противонародные контрреволюционные замыслы.

Немедленная и неотложная задача Временного революционного правительства — войти в сношения с пролетариатом воющих стран для революционной борьбы народов всех стран против своих угнетателей и поработителей, против царских правительств и капиталистических клик и для немедленного прекращения кровавой человеческой бойни, которая навязана порабощенным народом.

Рабочие фабрик и заводов, а также восставшие войска должны немедленно выбрать своих представителей во Временное революционное правительство, которое должно быть создано под охраной восставшего революционного народа и армии.

Граждане солдаты, жены и матери! Все на борьбу! К открытой борьбе с царской властью и ее приспешниками!

По всей России поднимается красное знамя восстания!

По всей России берите в свои руки дело свободы, свергайте царских холопов, зовите солдат на борьбу.

По всей России, по городам и селам создавайте правительство революционного народа.

Граждане! Братскими, дружными усилиями восставших мы закрепим нарождающийся новый строй свободы на развалинах самодержавия.

Вперед! Возврата нет! Беспощадная борьба! Под красное знамя революции! Да здравствует революционный рабочий класс! Да здравствует демократическая республика! Да здравствует революционный  народ и восставшая армия!

Центральный Комитет РСДРП.» (128)

Историки ( Р. Пайпс, другие) высказывают мнение, что февральская революция началась 27  февраля. При  этом Пайпс утверждает, что это была не рабоче-крестьянская революция, а солдатский мятеж—бунт  вчерашних крестьян. Этот свой вывод он делает на том, что, дескать,    Петроград являл собой крестьянский город еще до войны, ибо 70 процентов его жителей, выходцы из деревни. Оттуда же с началом войны пришло на заводы и фабрики еще 200 тысяч, плюс 200 тысяч новобранцев, скопившихся в столице перед отправкой на фронт.(129) Думается, рациональное зерно в этих рассуждениях есть, однако, сводить все к крестьянскому бунту , вряд ли правильно.

Так или иначе, но 28 февраля в России уже не было ни царя, ни Думы, ни Совета Министров, который сложил с себя эти обязанности...

 Власть, как говорится, валялась под ногами. К ней потянулись и Петросовет, и депутаты, и партии, и масоны... Проведя практически бессонную ночь, депутаты в понедельник пришли в Таврический. Не зная, что делать, они сгрудились в коридорах. Керенский попытался организовать их и пригласил в зал заседаний. Боясь нарушить царский указ, народное представительство не откликнулось на этот призыв, депутаты  «кучковались» по интересам.

Послушаем очевидца. В. В. Шульгин, депутат Государственной Думы:

«Собралось заседание бюро Прогрессивного блока: Шидловский, Шингарев, Милюков, Капнист — 2-ой, Львов В. Н., Половцев, я, еще некоторые... Ефремов, Ржевский... Все те, кто вели Думу последние годы... И довели... Мы будем говорить, чтобы страна молчала — этими словами я сам изложил смысл борьбы в своей речи 3 ноября 1916 г. Но теперь словесная борьба кончилась... Она не привела к цели. Она  не предотвратила революции... А, может быть, даже ее ускорила...

Сидя за торжественно-уютным, крытым зеленым бархатом, столом, они думали, что бюро Прогрессивного блока так же может управлять взбунтовавшейся Россией, как оно управляло фракциями Государственной Думы... Когда дошла очередь до Шульгина он сказал: “По-моему, наша роль кончилась... Весь смысл прогрессивного блока, был-- предупредить революцию и тем самым дать власти возможность довести войну до конца. Нам остается одно, — думать о том, как окончить с честью... Мы, конечно, ничего не решили.

 Перенесли заседание в кабинет Родзянко: Чхеидзе, Керенский, Милюков, Шингарев, Некрасов, Ржевский, Ефремов, Шидловский, Копнист, Львов, князь Шаховской. Еще другие. Вопрос стоял так: не подчиниться указу Государя, то есть продолжать заседание Думы, — значит стать на революционный путь... Оказав неповиновение, Государственная Дума, тем самым подняла бы знамя восстания и должна бы встать во главе этого восстания...”(130)

Пока депутаты были в нерешительности, все активнее действует Петроградский Совет рабочих депутатов — проводит в казармах, на заводах выборы. От каждой тысячи по одному. Выбирали солдатских и рабочих депутатов, организовывали массу. Родзянко снова телеграфирует царю, сообщает, что положение еще больше ухудшается. Николай II жалуется министру двора Фредериксу: “Опять этот толстяк Родзянко написал мне разный вздор, на который я ему даже отвечать не буду”. (131)

Он посылает в столицу навести порядок генерала Н. И. Иванова, за которым во время 1905 года упрочилась репутация твердого генерала, подавившего Кроншдтатские беспорядки, назначив его командующим Петроградским военным округом, дав практически неограниченные полномочия. Одновременно Николай II распорядился, чтобы с трех фронтов были отправлены по две кавалерийских дивизии, по два пехотных полка. Родзянко умоляет генерала Рузского прекратить присылку войск в Петроград, так как они действовать против народа не будут.

Петроград вооружился,  в единый поток сливались вооруженные рабочие и солдатско-крестьянские массы. Боевые отряды из рабочих и солдат громили полицейские участки, захватывали правительственные учреждения, открывали двери тюрем, разоружали офицеров. Петросовет занялся реквизицией продовольствия и распределением его. Таврический превращался не только в боевой штаб революции, но и в продовольственный пункт. По Петрограду распространялись листовки, в которых говорилось, что   революция началась с Указа царя о роспуске Думы, народ стал на сторону  депутатов, войска присоединились к народу, представив себя в распоряжения Думы.(132)

Как помнит читатель, в Петроград царь направил наводить порядок генерала Иванова, но тому  до столицы  было добраться не так просто — на  всем пути революционные массы. Царь недоволен медлительностью генерала, а тут еще императрица Александра Федоровна сообщает, что заболели дети. Николай II принимает решение самому возвращаться в столицу. В ночь с 28 февраля на 1 марта на ст. Малая Вишера, в 150 км от Петрограда, царские поезда были остановлены, стало известно, что следующая станция, Любань, занята революционными войсками. Повернули на  Виндово-Рыбинскую железную дорогу, но дальше станции Дно продвинуться тоже не удалось.  Царь повернул назад, под прикрытие  войск Северного фронта и вечером 1-го марта  прибыл в Псков, где помещался штаб этого фронта. Всё — приехали!..

...В Таврическом, между тем,  народу не протолкнуться. В этой сутолоке, Керенский подвел к Родзянко двух неказистых посетителей, представившихся членами Петроградского Совета рабочих депутатов Сухановым (Гиммер) и Стекловым (Нахамкес), которые просили выделить им комнату для заседаний. Родзянко удивился, что еще за Совет, кто его избирал? Пришельцы ответили, что Совет рабочих депутатов действует еще с 1905 года, его тогда возглавлял Л. Д. Троцкий, Совет был в подполье, сейчас большинство членов кооптированы, на заводах и фабриках идут довыборы членов Совета. Родзянко, хотя и неохотно, не особо вникая в детали, спеша на совещание фракций, распорядился выделить им зал заседаний Бюджетной комиссии. Знал бы, какую бомбу подложил под себя и под всю Россию!

В Государственном архиве Российской Федерации не так давно обнаружен интересный документ — “Протокол событий Февральской революции". Инициатор составления его — депутат В. М. Вершинин. В дни революции он отдал распоряжение начальнику канцелярии Государственной Думы Я. В. Глинке вести хронику событий. Документ, мало известен широким кругам, впервые опубликован в сборнике  “Февральская революция 1917-ого”, который выпущен Российским государственным гуманитарным университетом, к сожалению, мизерным тиражом — всего тысяча экземпляров. Поскольку в исторической литературе, мемуарах много разногласий в трактовке тех или иных событий, и, чтобы иметь более полное представление о том, что происходило в те дни, есть смысл периодически обращаться к этому документу.

Читаем "Протокол событий":

“...Родзянко информирует собравшихся (лидеров фракций,26 февраля — Авт.), что без ведома Государственной Думы он послал Государю телеграмму следующего содержания:

“Всеподданнейше доношу Вашему Величеству, что народные волнения, начавшиеся в Петрограде, принимают стихийный характер и угрожающие размеры. Основа их — недостаток печеного хлеба и слабый подвоз муки, внушающий панику, но главным образом полное недоверие к власти, не способной вывести страну из тяжелого положения. На этой почве, несомненно, разовьются события, сдержать которые можно временно ценою пролития крови мирных граждан, но которых, при повторении, сдержать будет невозможно. Движение может переброситься на железные дороги, и жизнь страны замрет в самую тяжелую минуту. Заводы, работающие на оборону в Петрограде, останавливаются за недостатком топлива и сырого материала, рабочие остаются без дела, и голодная безработная толпа вступает на путь анархии, стихийной и неудержимой. Железнодорожное сообщение по всей России в полном расстройстве. На юге из 63 доменных печей работает только 28 ввиду отсутствия подвоза топлива и необходимого материала. На Урале из 92 доменных печей остановилось 44, и производство чугуна, уменьшаясь изо дня в день, грозит крупным сокращением производства снарядов. Население, опасаясь неумелых распоряжений властей, не везет зерновых продуктов на рынок, останавливая этим мельницы, и угроза недостатка муки встает во весь рост перед армией и населением. Правительственная власть находится в полном параличе и совершенно бессильна восстановить нарушенный порядок.

Государь, спасите Россию, ей грозит унижение и позор. Война при таких условиях не может быть победоносно окончена, так как брожение распространилось уже на армию и грозит развиться, если безначалию и беспорядку власти не будет положен решительный конец. Государь, безотлагательно призовите лицо, которому может верить вся страна, и поручите ему составить правительство, которому будет доверять все население. За таким правительством пойдет вся Россия, воодушевившись вновь верой в себя и своих руководителей. В этот небывалый по ужасающим последствиям и страшный час иного выхода нет и медлить невозможно”.(133)

Такого же содержания им были составлены телеграммы начальнику Штаба Верховного главнокомандующего генерал-адъютанту Алексееву и главнокомандующим фронтами: Северного — генерал-адъютанту Рузскому, Южного — генерал-адъютанту Брусилову и Западного — генерал-адъютанту Эверту. Председатель Государственной Думы просил  их поддержать его перед царем, дабы предотвратить катастрофу.

Для более быстрой передачи этих телеграмм Родзянко обратился к военному министру генералу Беляеву за содействием, чтобы телеграммы были переданы без задержки по назначению по прямому проводу, но получил от Беляева отказ. Военный министр находил, что не может содействовать передаче телеграмм, в которых имеются указания на паралич власти. Тогда Председатель обратился к начальнику Главного управления почт и телеграфов Похвистневу, при содействии коего эти телеграммы были доставлены по назначению. Государь на телеграммы не ответил. Ответили лишь генерал Брусилов и генерал Рузский. Брусилов телеграфировал: “Вашу телеграмму получил 23 часа 26 февраля. Свой долг перед Царем и Родиной исполнил”, а телеграмма Рузского гласила: “Телеграмму Вашу получил. По содержанию ее исполнил телеграммою Государю”.134)

«27 февраля, читаем далее в «Протоколе событий», Председатель Государственной думы шлет царю еще одну телеграмму: “Занятия Государственной думы Указом Вашего Величества прерваны до апреля. Последний оплот порядка устранен. Правительство совершенно бессильно подавить беспорядок. На войска гарнизона надежды нет. Запасные батальоны гвардейских полков охвачены бунтом. Убивают офицеров. Примкнув к толпе и народному движению, они направляются к дому министра внутренних дел и к Государственной думе. Гражданская война началась и разгорается. Повелите немедленно призвать новую власть на началах, доложенных мною Вашему Величеству во вчерашней телеграмме .Повелите в отмену Вашего Высочайшего Указа вновь созвать законодательные палаты. Возвестите безотлагательно эти меры высочайшим манифестом. Государь, не медлите. Если движение перебросится в армию, восторжествует немец, и крушение России, а с ней и династии, неминуемо. От имени всей России прошу Ваше Величество об исполнении изложенного. Час, решающий судьбу Вашу и Родины, настал. Завтра может быть уже поздно”. (135)

Родзянко проинформировал собравшихся о положении в Петрограде. Депутаты  говорили, что нельзя сидеть, сложа руки, надо действовать, иначе грянет анархия...Совещание Государственной думы с представителями фракций постановило немедленно  начать частное совещание членов Государственной думы в полуциркульном зале. В это самое время в зале заседаний бюджетной комиссии началось организационное заседание  представителей  Совета рабочих депутатов...

«...Отмечая серьезность переживаемого момента, говориться далее в «Протоколе событий», Председатель Государственной думы указывал на необходимость принять какое-либо определенное решение и предложил по этому поводу высказаться членам Государственной думы. При этом он указал, что вопрос сейчас представляется весьма трудным ввиду невыясненности соотношения сил.

Члены Государственной Думы обменялись мнениями, причем Некрасов полагал, что необходимо создать власть, так как таковая отсутствует. По его мнению, было бы правильно предоставить эту власть пользующемуся доверием военному начальнику и при нем составить комитет из представителей от Государственной думы. Он указал, что этим лицом мог бы быть генерал от артиллерии Маниковский. Член Думы Караулов предложил избрать исполнительную комиссию, которой и передать организацию власти. Савич предложил поручить организацию власти президиуму вместе с секретариатом, а из генералов избрать Поливанова, как более популярного человека. Ржевский обратил внимание на то, что необходимо торопиться с разрешением вопросов, так как волнение все усиливается. В это время были получены уже сведения, что революционными войсками взят арсенал, Петропавловская крепость и одиночная Выборгская тюрьма, из которой выпущены все арестанты, и подожжен Окружной суд. Ржевский находит, что предложение Некрасова пригласить к власти генерала старого правительства неприемлемо и предлагает организовать комитет для сношения с армией и народом. Против предложения Некрасова высказываются также Чхеидзе и Коваленко.

Засим председатель Государственной Думы был вызван к телефону председателем Совета министров князем Голицыным, который ему сообщил, что им подано прошение об отставке и что Совет министров заседает в Мариинском дворце.

Продолжая обсуждение прерванного вопроса, Дзюбинский указывает на необходимость взять власть в свои руки совещанию и представителям фракций, о чем тотчас же объявить населению.

В 2 ч. 57 мин. в зал заседаний возвратился Керенский и обратился с просьбой уполномочить его и Чхеидзе объехать восставшие войска, чтобы объявить им, что Государственная дума солидарна с ними и их поддержит. Это предложение поддерживает Чхеидзе, который настаивает на необходимости свержения старой власти и замены ее новой. Шингарев выражает сомнение, признает ли народ эту новую власть. Волков доказывает, что власть, образованная по проекту Некрасова, не может быть авторитетной в глазах [народа] и необходимо создать особый комитет. Милюков выражает сомнение, насколько такой комитет из 10 лиц мог бы диктаторствовать над всеми и в том числе над Государственной думой. Предложение Некрасова он также считает неудобным, создание новой власти, по предложению Чхеидзе и Дзюбинского, в настоящее время невозможно, так как для этого не настал еще момент. Милюков находил, что предложение Керенского о посещении войск вряд ли достигнет цели, и потому полагал необходимым остановиться на чем-либо реальном. Алмазов указывал на невозможность откладывать решение и вести выжидательную политику. Дзюбинский полагает, что иного выхода, кроме создания новой власти, нет и у Государственной думы быть не может, и предлагает взять эту власть самой Государственной думой, которая должна объявить себя Учредительным собранием. Это предложение поддерживает князь Мансырев, но Савич возражает им, замечая, что толпа дать этой власти Государственной думе не может, что Государственная дума для народа представляет последнее убежище и, что если она сделает какой-либо незаконный шаг, то она не может быть законодательным учреждением, — тогда она больше не Государственная дума. Янушкевич указывает на обязанность Государственной думы быть солидарной с революционным народом и войском, ибо иного пути для нее уже нет. Князь Шаховской находит, что хотя Государственная дума распущена, но что совещание ее с представителями фракций может избрать членов комитета, которому можно передать власть. Шульгин говорит, что следует помнить, что нельзя обещать того, чего нельзя выполнить. Ведь согласитесь, что мы не можем быть солидарны во всем с восставшей частью населения. Представьте, что восставшие предлагают окончить войну. Мы на это согласиться не можем. Мы можем принять либо предложение Некрасова, либо первое предложение Дзюбинского о передаче власти совещанию с представителями фракций.

Председатель Государственной думы просил совещание  поторопиться с принятием решения. Частное совещание членов Государственной думы пришло к заключению о необходимости избрать Временный комитет и возложит на него обязанность следить за развитием событий и принимать соответственные меры, вплоть до принятия на себя всей исполнительной власти, если бы это оказалось необходимым. Перед окончательным разрешением этого вопроса председатель Государственной думы М. В. Родзянко просил дать ему 1/4 часа на размышления, чтобы окончательно высказаться по этому вопросу”. (136)

В этот момент Дума могла взять власть в свои руки. Ее признавал народ, и она стала олицетворением высшей власти. К Думе шли рабочие, студенты, солдаты… Нужен был решительный человек, который бы всю ответственность за судьбу страны взял на себя и начал бы действовать. В Государственной думе такого человека не находилось. Родзянко не знал, как поступить, хотя 28 февраля получил от Николая II телеграмму, разрешавшую ему лично сформировать ответственное министерство, но он боялся. “Что вы мне предлагаете, господа?” — говорил он депутатам. — Взять власть в свои руки? Да ведь это прямой революционный акт! Разве я могу пойти на это!?”

Его уговаривают.

Послушаем очевидца. П. Н. Милюков, член Государственной Думы:

"Михаил Владимирович, — говорю я председателю, — “Надо решаться!» Я разумел, конечно: решиться окончательно, признать революцию как свершившийся факт. Родзянко попросил четверть часа на размышления и удалился в свой кабинет... Наконец, выходит и садится к столу. “Я согласен, — говорит он, повышая голос и стараясь придавать ему максимальную значимость, — но только под одним условием. Я требую, и это относится особенно к вам, Александр Федорович (Керенский), чтобы все члены комитета (о правительстве не упоминал), безусловно, и слепо подчинялись моим распоряжениям...” (137)

Во Временный комитет (полное название “Временный комитет членов Государственной думы для установления порядка и для сношения с лицами и учреждениями» вошли: М. В. Родзянко, И. И. Дмитрюков, С. И. Шидловский (октябристы), П. Н. Милюков, Н. В. Некрасов (кадеты), А. И. Коновалов, Б. М. Ржевский (прогрессисты), В. В. Шульгин (независимый националист), В. Н. Львов (центр), М. А. Караулов (независимый), А. Ф. Керенский (трудовик), Н. С. Чхеидзе (социал-демократ).

Само создание группой депутатов органа, не предусмотренного законодательством о Государственной думе, говорит о том, что народные избранники, независимо от своего желания, не до конца подчинились царю, и включились в революционное движение.

Читаем "Протокол событий":

"Во время совещания с представителями фракций председателю Государственной думы позвонил великой князь Михаил Александрович с просьбой встретиться для переговоров. Было условлено, эти переговоры вести в Мариинском дворце в присутствии товарища председателя Некрасова, секретаря Государственной думы Дмитрюкова и члена Государственной думы Савича.

В 5 часов по полудни  возобновилось частное совещание членов Государственной думы, которому доложено было постановление совета старейшин об избрании членов Временного комитета. Член Государственной думы Вершинин предложил в конце совещания, чтобы члены Государственной думы все без различия партий дали обещание поддерживать и оказывать содействие Временному комитету Государственной думы во всех действиях, которые ему придется предпринять в будущем...

...К 5 ? часа (27 февраля—Авт.) список членов Временного комитета был расклеен по улицам, что внесло некоторое успокоение в городе. К этому же времени под усиленным конвоем был доставлен в здание Таврического дворца председатель Государственного совета Щегловитов. По распоряжению члена Государственной думы Керенского он был временно помещен в павильон министров при Государственной думе, причем Керенским же было объявлено, что он лишен свободы". (138)

Одновременно с частным совещанием депутатов в Таврическом шло заседание Петроградского Совета рабочих депутатов. В ходе его небольшая группа людей, имевших солидный опыт организационной и подпольной работы, создали Исполнительный комитет Совета, во главе с депутатом Думы меньшевиком Н. С. Чхеидзе.  Заместителями стали депутаты А. Ф. Керенский и М. И. Скобелев. Успели быть и там, и там.  Кто их делегировал в Совет? Судя по всему, масонская ложа.

 "Первый состав его (Исполкома—Авт.), -отмечает О. Платонов,- не включал ни одного русского, а три четверти его были евреи.(139) Большевики в создании Петроградского Совета рабочих депутатов никакого участия не принимали и даже по началу отнеслись к нему враждебно. Но потом передумали и ввели туда Молотова, Шляпникова и еще нескольких представителей, несмотря на протесты меньшевиков и некоторых эсеров, полагали необходимым обратиться ко всем частям Петроградского гарнизона с предложением направить в Совет своих депутатов.  Такое решение было принято. В результате возникла организация, в которой из трех тысяч членов две трети составляли солдаты и одну тысячу — рабочие.

 

Александр Черняк

Из книги: Александр  Черняк.  РЕВОЛЮЦИИ  В  РОССИИ

 

← Вернуться к списку