История и мы

«Компромат» создали на одной и той же пишущей машинке

Предыдущая главка

 

Известный английский разведчик Джордж Хилл в автобиографической книге «Моя шпионская жизнь» рассказывает, кто изготовил поддельные документы о финансировании большевиков немцами. Хилл провел в революционной России почти два года, начиная с лета 1917-го. Он был ярым антикоммунистом и участвовал в нескольких заговорах против советской власти. Так что подозревать Хилла в симпатиях к большевикам нет никаких оснований.

Инициатором легенды о том, что большевики, в частности Ленин, были агентами Германии, стал министр вооружений Франции Альбер Тома, а разработчиком и исполнителем – капитан французской разведки Пьер Лоран. Он-то и пропагандировал летом 1917 года идею об использовании немцами большевиков и лично Ленина как «платных германских агентов». В распространении этой информации ему помогал начальник контрразведки Временного правительства Борис Никитин.

 

В 1918 году в Петрограде Хилл был свидетелем приобретения одним из агентов английской разведки СИС документа, якобы подтверждающего принадлежность Ленина и других советских руководителей к шпионажу в пользу Германии. Сам Хилл вспоминает: «Ленина и Троцкого обвиняли в том, что они являются германскими шпионами. Действительно, было очень странно то обстоятельство, что Россия вела войну с немцами, а Ленину и еще тридцати коммунистам дали возможность проехать германскую территорию в запломбированном вагоне, и он благополучно прибыл на Финляндский вокзал. Когда я был в Петрограде, ко мне подошел наш работник и сказал, что купил за 15 тысяч фунтов стерлингов (150 тысяч рублей золотом) документ, который указывает и подтверждает, что Ленин и Троцкий – немецкие шпионы.Фрагмент «документов Сиссона». Источник: archive.org

   Документ был настолько правдоподобен, что не оставлял никаких сомнений в их виновности. Потом им было получено еще несколько документов, и нигде не было никакой ошибки. Но однажды я взял увеличительное стекло и обнаружил, что везде в этих разных документах русская буква «е» немного не дописана. Я сразу заявил, что это фальшивка. Нашли человека, который фабриковал эти документы, и на допросе он признался в их подделке.

     Тогда наш сотрудник из СИС заявил, что не хочет, чтобы британская казна страдала из-за этой ошибки, и мы продали эти документы американцам за 25 тысяч фунтов стерлингов. Американцы распространяли их в колчаковской и деникинской армиях».

      Фальшивка получила в исторической литературе название «документы Сиссона» (по имени американского издателя Эдгара Сиссона). В России до сих пор принято ссылаться на многотомные дела правительства Керенского и на созданную им специальную комиссию, якобы установившую факт участия «германского золота» в русской революции.

 

      Комиссия эта действительно была создана, и некоторые факты она установила. Оказалось, что германский генштаб никаких денег на русскую революцию не давал: война поглощала все ресурсы Германии. В действительности же деньги на революцию поступали из Франции, но только не большевикам, а партии эсеров, члены которой входили в состав правительства Керенского. Поэтому следствие было тихо свернуто, а сами дела сданы в архив.

      Английский разведчик Хилл рассказывает предысторию «документов Сиссона». В конце октября 1918 года Осведомительное бюро Соединенных Штатов издает брошюру «Германо-большевистский заговор». В ней было помещено около 70 документов, якобы доказывающих, что Ленин и Троцкий были платными агентами германских спецслужб и Вальтера Николаи, главы германской военной разведки. Правда, если бы издатель брошюры хорошо знал структуру высшего военного управления в Германии, он не включил бы эти документы, проданные англичанам, а затем попавшие в руки Сиссона, в книгу как явно фальшивые, так как служба Николаи не занималась политическими акциями. Это была прерогатива политического отдела Генштаба или министерства иностранных дел.

     Подкуп большевиков тоже не доказан. В секретном фонде разведывательной службы при Верховном командовании Германии насчитывалось всего 450 тысяч марок, на которые необходимо было содержать разведывательные органы как на Востоке – против России, так и на Западе – против Франции, Англии и Бельгии, а позднее и США. Кто такой Ленин, тоже было неясно. «Я ничего не знал тогда о большевиках, а о Ленине знал только, что это политический эмигрант Ульянов, проживающий в Швейцарии», – писал Николаи в своих мемуарах.

     Еще один английский разведчик – Брюс Локкарт – также рассказывал о поддельных документах. «Некоторое время они циркулировали в кругах, связанных с союзническими миссиями в Петрограде. Одна серия “оригиналов” была приобретена американским агентом. Через несколько месяцев обнаружилось, что эти письма, якобы пришедшие из различных мест, таких как Спа, Берлин и Стокгольм, были отпечатаны на одной и той же машинке», – вспоминал он.

     Появлением фальшивки были возмущены в Германии. 2 апреля 1919 года газета Deutsche Allgemeine Zeitung от имени Генерального штаба, осведомительного отдела МИД Германии и Госбанка заявила, что изданная американцами брошюра «не что иное, как недобросовестный и нелепый подлог».

      Министр Ф. Шейдеман, фамилией которого якобы был подписан один документ, пришел в ярость: «Я заявляю, что письмо это с начала до конца сфальсифицировано; что все события, с которыми это письмо связывает мое имя, мне абсолютно неизвестны».

      Что представляют собой «документы Сиссона», было хорошо понятно и президенту Чехословакии Томашу Масарику. Он писал в своих мемуарах: «Не знаю, сколько за них дали американцы, англичане и французы, но сведущему человеку сразу было видно, что наши друзья купили подделку: все документы, которые должны были присылаться из разных государств, были написаны на одной пишущей машинке...»

Ход эсеров  в деле о«немецких шпионах»

      Одна из версий, почему эсеро-меньшевистское правительство Керенского летом 1917 года изготовило и стало активно распространять антибольшевистскую фальсификацию, была причастность самих эсеров к немецкому финансированию оппозиции. Таким способом эсеры хотели отвести от себя подозрения.

       В начале 1920-х годов очень много говорилось о связи эсеров с немецким Генштабом. В первую очередь речь шла об одном из лидеров эсеров-- Викторе Чернове. Расследованием этого дела занимался знаменитый контрразведчик партии эсеров Владимир Бурцев. На эту тему его навел Михаил Первухин – тоже эсер, политэмигрант, проживший в Италии (к середине 1920-х годов на почве антикоммунизма он стал убежденным фашистом, автор «Манифеста русского фашизма»).

 

В феврале 1921 года Михаил Первухин писал из Рима Владимиру Бурцеву: «По-видимому, вы стоите на пороге к тому, чтобы раскрыть вторую азефщину, только она будет носить имя «черновщины». Дело это очень серьезное. Вот я и считаю долгом сообщить вам то, что знаю.

     В 1916 году в Риме около меня упорно кружились агенты итальянской политической полиции, стараясь незаметно выпытать сведения о наиболее видных представителях политической эмиграции. Игра была грубая, я держался настороже, и господам этим попользоваться от меня не пришлось. Но еще тогда меня поразило, что явно подосланные полицией люди все эти разговоры сводили к двум лицам: некоему Равенгофу, которого русская колония считала за «охранника» и который уже при Керенском был арестован в Париже по подозрению в шпионстве в пользу Германии, и о Викторе Чернове.

     Из обмолвок итальянцев-журналистов, если не состоящих в полиции, то все же якшающихся с нею, я убедился, что еще с весны 1915 года у итальянцев было убеждение, что Чернов является агентом Германии. За ним была установлена самая бдительная слежка, и именно не как за русским революционером, а как за германским агентом. Когда Чернов с Ривьеры переехал в Швейцарию, где и занялся пораженческою пропагандой, то и там за ним следили итальянские агенты, чтобы «осветить» лиц, входивших с ним в контакт и потом пробиравшихся в Италию.

      Достаточно было считаться знакомым Чернова, чтобы попасть под подозрение в качестве немецкого шпиона. Из-за родства с Черновым под это тяжкое подозрение попал честнейший человек, молодой медик Александр Филипченко, живший в Риме; и полиция следила за каждым его шагом.

    Не мне судить, насколько обоснованными являются эти итальянские подозрения. Но они существовали, и даже больше – речь идет не о “подозрениях”, а об “уверенности”».

     Впрочем, в это смутное время все политические силы России не гнушались иностранной помощи. Как признавалась один из лидеров эсеровской партии Е. К. Брешко-Брешковская в декабре 1917 года, финансовые вливания из США в партию эсеров составили около $2 млн. Эта помощь была оказана в расчете на то, что эсеры развернут широкомасштабную антибольшевистскую агитацию. На немецкие деньги в 1917-1918 и на английские в 1919-1921 годах жили грузинские меньшевики. В Гражданскую войну армии «белых» открыто финансировались Антантой. Возможно, подпиткой большевиков тоже занимались какие-то иностранные силы, но документы, которые приводят в доказательство этому, – все же грубая подделка.

http://rusplt.ru/policy/poddelka_sissona.html - цинк

 

 Надо сказать, что в случае с эсерами, доказательства их прямой связи с иностранными разведками, столь же сомнительны, как и в случае с большевиками, что конечно не означает, что иностранные разведки не выходили на контакт с представителями эсеров (как крупнейшей левой партией России) с целью лоббирования интересов Антанты или Тройственного Союза. Собственно, вся истерия на тему германских шпионов, идет еще с царских времен, когда центр этой компании был направлен против царской семьи, и прежде всего против императрицы. После свержения монархии, эти обвинения благополучно перекочевали в адрес большевиков ну или тех же эсеров. (Кого тема интересует, отсылаю к известнымработам:http://leninism.su/index.php?option=com_content&view=article&id=3683:nemeczkie-dengi-i-russkaya-revolyucziya&catid=30:library&Itemid=37 - Немецкие деньги и русская революция

http://www.alternativy.ru/ru/node/146 - Миф о немецком золоте

http://militera.lib.ru/research/sobolev_gl/index.html - Русская революция и немецкое золото»

 

   …Но вернемся  к нашему исследованию. Спустя три дня после начала пропагандистской кампании против большевиков, ушел в отставку — министр юстиции Переверзев, подвергнутый критике за то, что без санкции Временного правительства начал эту компанию. “Живое слово” в очередном номере (№ 53) отреагировала на сообщение, что Исполнительный Комитет как будто пытается замять дело обличенных в Государственной измене ленинцев. Газета занялись поиском самого В.И. Ленина. Печать высказывала самые разные версии.

Читаем прессу. “Петроградская газета”, 12 июля 1917 г.:

“Точных сведений о месте пребывания этого запломбированного слуги кайзера пока еще нет. По частным же сведениям, он перебрался в Кронштадт, переодевшись матросом...”

“Петроградская газета”, 14 июля:

... “Окончательно установлено, где скрывается Ленин, он же В. И. Ульянов.

Как наша газета давно указывала, Ленин бежал через Лисий Нос в Кронштадт. Там большевики укрывали его под видом арестанта в одном из тюремных помещений.”

“Биржевые вести”, 14 июля. Вечерний выпуск:

“По сведениям из официального источника, Ленин из Стокгольма отправился в Германию, где в настоящее время и находится...”

“Русское слово”, 25 июля:

“Прокурор петроградской палаты И. С. Коринский приказал начальнику уголовной милиции арестовать гг. Троцкого и Луначарского”.

“Петроградская газета”, 27 июля:

“Ленин и Зиновьев, вопреки сообщениям газет, за границу не выезжали и находятся в постоянном контакте с Центральным Комитетом большевистской партии...”

...Буквально за несколько минут до разгрома “Правды” Ленин ушел из редакции домой, на Карповку. Здесь он скрывался несколько дней, написал пять коротких статей, в которых отрицал намерение большевиков взять власть и клеймил позором “подлых клеветников”, пытавшихся представить его германским шпионам. 6 июля “Правда” сумела выпустить специальный листок со статьей Ленина, в которой он с возмущением отвергал все обвинения в свой адрес. Еще раз вернулся к этой теме 11 июля в газете “Новая жизнь” и 27 июля в газете “Рабочий и солдат”.

“В “Новой жизни” Ленин писал: “...С каким неслыханным ... легкомыслием (это — неподходящее, слишком слабое слово) ведется эта травля, показывают следующие простые факты. “Живое Слово” сначала напечатало, что Ленин — шпион, а потом, под видом не меняющей дело “поправки”, заявило, что в шпионстве он не обвиняется!..

... Приплетают имя Парвуса, но умалчивают о том, что никто с такой беспощадной резкостью не осудил Парвуса еще в 1815 году, как Женевский “Социал-Демократ”, который мы редактировали и который в статье “У последней черты” заклеймил Парвуса как “ренегата”, “лижущего сапог Гинденбурга” и т. п. Всякий грамотный человек знает или легко может узнать, что ни о каких абсолютно политических или иных отношениях наших к Парвусу не может быть и речи.

Припутывают имя какой-то Суменсон, с которой мы не только никогда дел не имели, но которой никогда и в глаза не видели. Впутывают коммерческие дела Ганецкого и Козловского, не как, коммерция была прикрытием шпионства. А мы не только никогда ни прямого, ни косвенного участия в коммерческих делах не принимали, но и вообще ни копейки денег, ни от одного из названных товарищей ни на себя лично, ни на партию не получали...”

Объяснение объяснениями, а распоряжение об аресте висело над ним, как дамоклов меч. И это заботило не только Ленина, но и всю партию — часть его единомышленников возмущалась тем, что он исчез, бежал, считая, что Ленин обязан явиться на суд и раз невиновен, доказать это, превратив судебный процесс в процесс — над Временным правительством. Ленин и сам, по воспоминаниям Крупской склонялся к этому, но колебался. Когда Елена Стасова сообщила Ленину, будто в полицейских архивах найдены документы, изобличающие Ленина в шпионаже, он решительно и громко заявил, что в таком случае у него один выход — сдаться и добиваться суда.

Но прежде чем передать двух своих вождей (Ленина и Зиновьева) в руки властей, большевики выставили свои условия. Они потребовали, чтобы Ленин и Зиновьев были заключены в Петропавловскую крепость, потому что доверяли стражам только этой тюрьмы. Требовали и гарантии открытого суда. Гарантий таких никто не давал и потому руководство РСДРП(б) посоветовало Ленину уйти в подполье. Первоначально он скрывался на чердаке у большевика Емельянова, почти месяц жил в шалаше в Разливе, а когда пошли дожди и основательно похолодало, 9 августа, его на паровозе, под видом кочегара, переправили в Финляндию, к тестю Эйно Рахья, который жил в небольшой деревушке Ялкала, близ станции Териоки. Через неделю Ленин перебрался в Гельсинфорс, где полиция не так усердствовала как в России, ибо ее возглавлял социал-демократ Густав Ровио. Кстати, поселился на его квартире. И сразу же засел за фундаментальный труд “Государство и революция”, который начал писать еще в Разливе.

Противоречивые газетные сообщения тех дней, приведенные выше и послужили основанием некоторым нынешним историкам утверждать, что Ленин, переодевшись в женское платье, вначале укрывался в Кронштадте, потом в Германии. Документов, других материалов, кроме приведенных выше газетных сообщений, они не приводят. Не приводят историки и серьезных документов о связях Ленина с германской разведкой. Их не обнаружили, проводившие тщательное расследование контрразведчики Временного правительства, ни кадеты, ни эмигрантские, ни нацистские, ни нынешние исследователи. Германским шпионом, как это признают сами германские источники, он никогда не был, — отмечает известный ученый-германист, бывший посол СССР в Германии, ознакомившийся с немецкими архивами Ю. Квецинский. (“Наш современник”, № 2, 2006, с. 177)

Тема же немецких денег и шпионажа муссируется давно. (см. работы: С. П. Мельгунов. :Золотой немецкий ключ к большевистской революции, Париж, 1940; З. Д. Земон, Германия и революция в России 1915—1918 гг. Лондон — Нью-Йорк, 1958 г., М. Персон. Опломбированный поезд. Нью-Йорк, 1975; Резидент разведки германского Генштаба, Посев, 1998, № 11; А. А. Арутюнов Ленин, личностная и политическая биография М. 2002; Волкогонов Д. А. Ленин, политический портрет. Т. I—II. М. 1997. Пейн Р. Ленин, Жизнь и смерть, М. 2003 и др. Авторы ничего нового не добавляют к тем обвинениям, которые выдвинули против большевиков кадеты и Керенский, а лишь переписывают друг друга.

К уже сказанному о немецких деньгах и шпионаже Ленина несколько ранее, добавим следующее. Германия не препятствовала приезду революционеров из Швейцарии ибо она была заинтересована в этом, надеялась что они продолжат революцию, тем самым помогут Германии успешно закончить войну. Ни для Германии, ни для Временного правительства, ни для кого-либо другого, не было секретом то, что Ленин и большевики ратовали за поражение России в этой, империалистической, по их определению войне, которая ускорит мировую пролетарскую революцию. Естественно, Германия постаралась как можно быстрее доставить эмигрантов, эту своего рода, пороховую бочку, в Россию. По этой же причине незачем и Германскому генштабу было вербовать Ленина в шпионы и за кем он должен был шпионить? За Керенским, который сам находился на содержании в качестве адвоката одной из фирм? Впрочем, как известно, недостатка в шпионах в России германский генштаб не испытывал и без Ленина.

Поимеем в виду и такой факт. Совершилась Великая Октябрьская социалистическая революция, закончилась Вторая мировая война, не стало СССР — еще и еще раз просмотрены все архивы — в Германии, США, Франции, России и не обнаружено ни одного документа, подтверждающего связь Ленина с Германской разведкой.

Вопрос о немецких деньгах для большевиков  сложный. Судя по всему, какая-то часть их, через того же Ганецкого, все-таки попадала РСДРП(б). Германский социал-демократ Э. Бронштейн называет цифру 60 млн немецких марок. Эсер В. Бурцев — 70 млн марок. Нынешние исследователи либерального толка вообще подняли ее до заоблачных высот — 1 млрд. марок, при этом ссылаясь на какие-то 400 документов, которых никто не видел (Е. Сикорский, с. 328). Цифры, прямо скажем, фантастические. Вдумаемся: влияние большевистской партии в начале, да и середине 17-го в России было не велико — в рядах партии насчитывалось в феврале — около 20 тысяч человек, в июле — в петроградской организации чуть более 30 тысяч. Чего ради немцам отваливать такие фантастические суммы для карликовой партии? И потом, Ленин держался в стороне от финансовых операций, как ни старалось Временное правительство и позже следователи, документов, что лично он что-то брал, нет. А разве можно считать за серьезный документ приводимый Е. Сикорским — признание некого Степина, подтвержденное контрразведкой ВРП, что начиная с апреля он нанимал людей для участия в большевистских демонстрациях и хвастался всем, что “денег у него сколько угодно, а он самый первый человек у Ленина. Тот ему доверяет и сам дает деньги?” (См. Е. Сикорский. С. 332) Тут, уж комментировать, как говорится, нечего.

Февральские события в России спонсировал Яков Шифф, деньги шли и позже — непосредственно для Л. Д. Троцкого. Судя по всему, июльское восстание замышлялось, как продолжение революции Л. Д. Троцкого. В отличие от большевиков он выступал на многих митингах. Ему важно было знать политическую расстановку сил, реальное влияние политических партий в данный момент. Он узнал, воочию увидел, как буквально за несколько месяцев возрос авторитет в массах РСДРП(б). Он увидел и то, что провинция, часть армии оставались верны Временному правительству. На сторону Керенского стали переходить и Советы рабочих и солдатских депутатов, потому действовал Троцкий в июльские дни осторожно и когда все пошло  не так, как ему хотелось, стал в сторону, даже добровольно пошел в тюрьму.

В стране окончилось Двоевластие, Советы приняли сторону Временного правительства. “В Данную минуту эти Советы похожи на баранов, которые приведены на бойню, поставлены под топор и жалобно мычат, — негодовал В. И. Ленин. — Советы теперь бессильны и беспомощны перед победившей и побеждающей контрреволюцией”. Он предложил, временно снять лозунг “Вся власть Советам!”, так как он мог быть понят массами, как призыв к переходу власти именно к данным Советам. Но в будущем, после завоевания власти большевиками в Советах, он снова поставит этот лозунг в повестку дня. (В. И. Ленин. ПСС. Т. 34. С. 17) Загнанным в подполье большевикам ничего не оставалось, как взять курс на завоевание власти вооруженным путем.

Июльские события показали, что народ требует коренных преобразований, реальных действий Временного правительства. В стране нарастал хаос, неповиновение властям приняло массовый характер. 8 июля кн. Львов расписался в своем бессилии и подал в отставку. В разговоре с бывшим Председателем Государственной Думы М. Родзянко 7 июля, Львов раскрыл суть принципиальных разногласий с министрами Временного правительства по вопросам нового состава после ухода кадетов 2 июля и событий 3—4 июля, заявил о невозможности дальнейшего сотрудничества с министрами-социалистами, и, прежде всего, с В. Черновым. “Я между прочим указывал, что законы Чернова, а главным образом способы их осуществления... для меня совершенно не приемлемы, и, по-моему убеждению, гибельны для России, — говорил Львов. — Я предложил свою программу работы правительства, и хотя она возражений почти не встретила, но я указал, что осуществлять ее с Черновым не могу, т. к. ему не доверяю”.

Еще больше разногласий у Львова было с Керенским. Вернувшись с фронта тот потребовал немедленно покончить с большевиками, арестовать всех вожаков, включая Ленина, участвовавших в выступлении 3—4 июля солдат разоружить и отправить в Мурман на черные работы. Утром Керенский начал осуществлять озвученные им идеи — было принято постановление об аресте Гельсингфорского Комитета Балтийского флота, о разоружении отрядов Красной гвардии. Одновременно он потребовал новой программы действий ВРП. “Когда нам была предъявлена новая программа, я заявил, что с ней не согласен... — говорил Львов. — Я заявил, что по этой дороге не пойду, ни один закон Чернова не подпишу, т. к. во всей его политике и в этих законах много лжи. Я сказал, что с Черновым мы не можем быть вместе в Министерстве”. Львов решил уйти. В заявлении, написанном им, перечисляет — с чем конкретно он не согласен в программе Керенского. “К таковым относятся немедленное провозглашение республиканского образа правления в Российском государстве, являющееся явной узурпацией верховных прав Учредительного собрания, единого выразителя народной воли. Таким же вторжением в права Учредительного собрания является проведение намеченной аграрной программы... Далее идут роспуск Государственной Думы и Государственного Совета и некоторые второстепенные пункты...

...Считаю земельную программу, проводимую министром земледелия, губительной для России, ибо она оставит ее разоренной, подорванной в моральном и материальном отношении...

Не могу не указать на принятие 4 июля при участии министров-социалистов постановления Исполнительных комитетов Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов об обязательности для всего Временного правительства, руководствоваться в своей деятельности решениями Всероссийских Съездов этих депутатов...” (“Российский архив. Выпуск II—III. М. 1992. С. 325—327).

8 июля Керенский передал для публикации в печать Декларацию Временного правительства о предпринимаемых им действиях. Декларация обязывала правительство созвать в течение августа конференцию с целью выработки подробных предложений о Заключении мира на основе компромисса и принятия всех мер для проведения выборов в Учредительное собрание 7 сентября. В документе говорилось о важности скорейшего осуществления местного самоуправления на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования и содержалось обещание уничтожения сословий и упразднения гражданских чинов и орденов. Декларация обязывала правительство выработать общий план организации народного хозяйства и немедленно принять трудовое законодательство, а также подготовить к открытию Учредительного собрания проект Земельной реформы, по которой вся земля должна быть передана крестьянам.

Дав согласие войти в правительство, вопреки мнению Милюкова, кадеты, однако, потребовали отказа от этой Декларации, а также независимости министров от Советов, уничтожения “многовластия” настаивали на прекращении социальных реформ до Учредительного собрания, ратовали за сохранение всех обязательств перед союзниками и укрепление воинской дисциплины в армии. Переговоры проходили трудно и сопровождались взаимными выпадами. Все это, естественно, мешало эффективному руководству страной.

Возглавив Временное правительства, А. Ф. Керенский тут же въехал в Зимний Дворец. Как пишет Лариса Рейнер, он занял “лучшие комнаты, самые строгие музейные залы”. “Зачем нужно было вселяться в Зимний Дворец? Зачем нужно было есть и спать по-царски, попирать ногами изящество, роскошь и богатство, которыми имеет право распоряжаться только народ”... (Л. Рейснер. Избранное. М. 1965. С. 427. Далее Л. Рейснер...).

Изменение в поведении Керенского после его возвышения заметили Д. Бьюкенен. британский посол в России. “Керенский, у которого за последнее время несколько вскружилась голова и которого в насмешку прозвали , “маленьким Наполеоном”, старался изо всех сил усвоить себе свою новую роль, принимая некоторые позы, излюбленные Наполеоном”. (Бьюкенен Дж . Мемуары дипломата. М. 1925. С. 260)

Уйдя в отставку, кн. Львов в середине июля уехал в Оптину пустынь, а получив известие об Октябрьской революции и приходе к власти Ленина, переменив фамилию, отпустив бороду, оказался в Сибири, одно время жил в Тюмени. 28 февраля 1918 года его арестовали. Бежал, добрался до Омска и скрывался там до прихода белых, стал посредником их переговоров с американским президентом Вильсоном. В начале октября 1918 года уехал в США за деньгами для утверждения белой власти в Сибири. Но денег не получил, Ллойд Джордж прямо заявил 19 января 1919 года: “Я должен признать, что тут есть что-то необъяснимое: большевистское правительство держится у власти больше года, причем в стране, где по вашим словам, у него нет ни морального авторитета, ни поддержки широких крестьянских масс; армии противников, по вашим же словам, почти одинаковы. Если все это так, надо отнести большевиков к правителям самым ловким и умным, какие где бы то ни было и когда бы то ни было существовали”. (Цит. по Россия на рубеже веков... М, 1991. С. 192) В эмиграции Львов хотя и занимался политикой, но не преуспел, умер в марта 1992 года в Париже.

 

Александр Черняк

Из книги: Александр  Черняк.  РЕВОЛЮЦИИ  В  РОССИИ

 

← Вернуться к списку