православный молодежный журнал |
История и мыПредтеча. Небесный покровитель РоссииРазве не заставили таинственным гипнозом несчастное наше Отечество забыть и Ярослава Мудрого, и Александра Невского, и многих других?.. Василий Розанов Мы верим чуду русской истории, ибо есть у нас предстатели на небесах, есть у нас великие заступники! И один из них — князь Александр Ярославич Невский. Так его звали в миру. 15 июля 1547 года его канонизировала Православная Церковь по предложению первого русского царя — юного Ивана Васильевича, получившего впоследствии прозвище Грозного. Проследим родословную Александра Невского. Нам необходимо её знать, чтобы понять в полной мере значение его ратных и мирных трудов для строительства будущего могущества России. Новые политики, которые, подобно Егору Гайдару, отказались от великой державы, собранной по крупицам нашими предками в неустанных заботах, ради того, чтобы жить в своё удовольствие “в маленьком уютном государстве”, никогда не смогут понять провидческих устремлений Александра Ярославича, его рачительных и мужественных потомков. Сегодняшнее, тягостное для родинолюбов положение нашей страны ни в какое сравнение не идёт с тем трагическим состоянием, в котором находились русские земли семь с половиной столетий назад. О времени, в котором жил и действовал великий князь, и пойдёт наш разговор. Родословная Невского была полна именитыми предками, ибо Александр, сын великого князя Владимирского Ярослава II Всеволодовича, был внуком знаменитого Всеволода III Большое Гнездо. Отцом Всеволода был Юрий Долгорукий, основатель Москвы, а дедом — великий князь Киевский Владимир Мономах. Дедом же самого Владимира Мономаха был великий князь Киевский Ярослав Мудрый, давший Руси первый свод законов — “Русскую правду”, а отцом Ярослава Мудрого был Креститель Руси Святой Владимир, прозванный народом Красное Солнышко. Дедом героя народных былин — великого Киевского князя Владимира — был бесшабашный воитель, мечтавший создать единую столицу всех славянских земель Святослав Игоревич. А матерью Святослава была былинная княгиня Ольга, супруга князя Игоря, который в 860-м году от Рождества Христова прибил свой меч к вратам Царьграда в знак того, что появился на земле великий народ, с которым, с этого момента, необходимо считаться. А первый киевский князь Игорь по преданию был сыном легендарного Рюрика. Оттого и прозываются все они, прямые потомки его вплоть до царя Фёдора Ивановича, сына Ивана Грозного, Рюриковичами. Теперь отсчитаем родословие в обратную сторону и посмотрим на потомков самого Александра Ярославича. И здесь мы увидим блистательные имена политиков и полководцев, ревнителей Отечества, которые неустанно приращивали к нашему государству новые земли по тем же самым законам, по которым создавались европейские государства: Франция и Англия, Испания и Германия... Они действовали осмотрительно и настойчиво, следуя обстоятельствам. И хотя до Ивана Великого, по мнению многих историков, не было среди них личностей выдающихся, это не совсем так. Изучая деяния первых московских князей, невольно приходишь к мысли о том, что каждый из детей и внуков Александра Невского с поразительной последовательностью и вполне осознанно выполнял некий генетически заложенный в его сознание, разработанный и выверенный план создания державы, которой восхитятся и которой станут остерегаться многие рисковые страны. Эти удивление и боязнь лучше всего сформулировал Карл Маркс в своей работе “Тайная дипломатия России”: “Изумлённая Европа, в начале царствования Ивана III едва ли подозревавшая о существовании Московии, стиснутой между Литвой и татарами, была ошеломлена внезапным появлением огромной империи на её восточных границах, и сам султан Баязет, перед которым она трепетала, услыхал впервые надменные речи московита”, то есть посла великого князя Московского. Перечислим же имена авторов этого грандиозного замысла. Четвёртый сын Александра Невского, князь Московский Даниил (1276-1303) — в скобках даны годы княжения — будущий святой и благоверный князь, заложил краеугольный камень в фундамент здания будущей империи, он же выстроил на берегу Москва-реки монастырь, ныне известный под именем Данилова, а также построил церковь Спаса-на-Бору и Богоявленский монастырь (1296), в котором был игуменом Стефан, брат Сергия Радонежского, и где, крестник его сына Ивана, будущий митрополит Алексий, принял постриг и начал своё духовное служение Богу и Московскому государству. Его четвёртый сын Иван Калита (1325-1340) был осторожнее и мудрее своего воинственного старшего брата Юрия (1303-1325) и, подобно своему деду Александру Невскому, заключил союз с Золотой Ордой, усилил экономическое положение Москвы и упрочил её влияние как духовного центра будущей России. С него начинается истинное возвышение молодого Московского княжества среди других русских земель. При старшем сыне его — Симеоне Гордом (1340-1353) — и его брате Иване Красном (1353-1359) неуклонно рос авторитет Московского княжества, но непререкаемым он стал в результате жизнедеятельности Дмитрия, сына Ивана Красного, прозванного Донским (1359-1389), Святого великого князя- воителя. Он положил начало освобождению Руси от золотоордынского ига. А завершил борьбу за полную независимость Московского государства ровно столетие спустя правнук Дмитрия Ивановича, великий князь Московский, по сути, царь Московии — Иван III. А уже его внук — Иван Грозный — короновался на царствие легально и первым делом предложил Православной Церкви канонизировать далёкого предка своего, предтечу знаменитых побед русского оружия — князя Александра Ярославича Невского. Таков трёхсотлетний путь нашей державы от маленького удельного княжества до знаменитого царства. И положил основание этому замыслу и его реализации Александр Невский. О дате рождения знаменитого полководца историки спорят до сих пор. Православный историк Вадим Дудоров считает днём его рождения 30 мая 1219 года. Историк Александр Дегтярёв тоже называет именно 1220 год. Исторический календарь, выпущенный в 1993 году, уточняет, что князь появился на свет Божий 5 июня. Эту дату возьмём и мы за отправную точку. Дети князей в те далёкие времена рано прощались с детством. Уже в четыре года их ожидал постриг — средневековый рыцарский обычай, когда мальчику подстригали кудри, препоясывали его мечом и сажали на коня. В этом же возрасте Александра забрали из терема матери — княгини Феодосии — и отдали на попечение дядьки, боярина Фёдора Даниловича, который учил княжича всему: грамоте и письму, правилам поведения по “Русской правде”: “Еде и питью быть без шума великого. При старших молчать, мудрых слушать, старшим повиноваться, с равными себе и младшими в любви пребывать”, — и воинским правилам. Особенно любил мальчик чтение Библии, Псалтири, летописей (благо его отец имел прекрасную для тех времён библиотеку рукописных книг, русских и греческих, святоотеческой литературы), с большим интересом слушал рассказы о подвигах своих великих предков Всеволода Юрьевича, Юрия Долгорукого, Владимира Мономаха, Ярослава Мудрого, Владимира Святого. Зачитывался он и повестью о своём тезке — Александре Македонском, покорившем чуть ли не весь мир. Уроки православия ему давал епископ Симон, игумен Рождественского монастыря во Владимире. Острый ум Александра схватывал многое: грамоту, счёт, правила, писаные и неписаные законы. На всю жизнь ему запомнились строки из “Завета”, созданного родным его дядей Константином Всеволодовичем: “Все мнят, будто князь велик в человецех, и так то является несведущему. А яз испытал и уразумел, что у князя тягчайшая жизнь, ему не только о себе едином, но обо всех всякую годину надо помышлять и пещься. Да более всего о тех, что сами о себе не помышляют, тех поправлять, не дать никого обидеть и право судить, недужным помогать, войска устраивать. И кто в вас более страждет и о всех печалует, яко князь, что не имеет ни день, ни ночь покоя в душе своей, все боится, как бы все добре устроить и, став в День Судный, даст Богу ответ за себя и за всех своих подручных (подданных)”. Такая тревожная и подвижническая жизнь ожидала молодого князя. Ему было девять лет, когда его отца Великий Новгород пригласил на княжение. Не первый раз республиканская вольница приглашала Ярослава Всеволодовича к себе. В 1222 году он уже княжил в Новгороде, но строптивые новгородцы поссорились с князем и попросили его уйти прочь. Правда, вскоре вновь позвали его для победы над финским племенем емь, что и сделал удачливый князь, но капризное боярство новгородское снова выпроводило его. Теперь Ярослав Всеволодович в третий раз принял от них приглашение на княжение. Он приехал с двумя сыновьями, старшим Фёдором и Александром, и дружиной в 300 воинов. Совершив несколько удачных походов против литовцев, шведов и еми для защиты северо-западных границ Руси, он задумал предпринять большой поход против Ордена меченосцев, который активно продолжал колонизаторскую политику: огнём и мечом захватывал земли ижоры и эстов — племён, дружественных Новгороду, — и русские земли. Он решил привлечь значительные силы для такого удара. По его зову пришли дружины из Переяславля, Владимира и Новгорода к Пскову, но бояре псковские не открыли ворота, усмотрев в этой акции усиление княжеской власти. Более того, они заключили договор с Ригой. Новгородцы же без псковичей отказались воевать, сколько их ни уговаривал князь, и опять попросили его удалиться. Ярослав Всеволодович рассердился, но своих сыновей оставил в Новгороде на княжении. К сожалению, с августа по декабрь 1228 года шли беспрерывные дожди, и урожай новгородский погиб, начался голод и, естественно, вызрело недовольство народа. Этим воспользовались противники Ярослава, и пришлось боярину Фёдору Даниловичу увозить княжичей на родину. Для Новгорода наступили чёрные дни голода, да и с порубежья стали поступать тревожные вести о грабежах соседей. Пришлось снова кланяться Ярославу Всеволодовичу, который и навёл должный порядок. Вскоре ему удалось и Псков привести под свою руку. Зимой 1233 года накануне своей свадьбы умер четырнадцатилетний Фёдор. Эта смерть была тяжёлым ударом для Александра, который любил своего брата, и ещё большим — для новгородского князя. Он понимал, что надо готовить нового наследника, и теперь уже не отпускал от себя юного сына, который мужал буквально на глазах. И когда в 1236 году Ярослав Всеволодович сел на киевское княжение, в Новгороде остался его шестнадцатилетний сын Александр, которому великий князь Киевский прилюдно передал свой меч как символ верховной власти. Александр Ярославович понимал, что главная забота князя — защитить новгородскую землю от нападения врагов. Потому он, не только знающий азы военного искусства, преподанные ему отцом, но участвовавший с ним в сражениях, тщательно готовит свою дружину к грядущим испытаниям. Особенный урок для действий против немецких рыцарей он извлёк из сражения новгородского войска под руководством Ярослава Всеволодовича в начале 1234 года. Тогда новгородцы решили дать отпор меченосцам, захватившим крепость Из- борск. Войско подошло под стены Дерпта, который ещё недавно был русским городом Юрьевом, и осадило его. Немецкие рыцари надеялись укрыться в стенах крепости и дождаться скорой помощи из Риги. Но новгородскому князю удалось выманить врага в чистое поле для решительного сражения. В ожесточённой битве с рыцарями русские воины сломили напор немецких рыцарей и погнали их на лёд реки Эмбах. Лёд не выдержал тяжести закованных в стальные латы рыцарей на тяжёлых конях и проломился. Многие из них погибли. Оставшиеся в живых убежали в крепость. Юному князю эта битва запомнилась, и когда через восемь лет он встретился с рыцарями Ливонского ордена на берегах Чудского озера, он знал, что делать и как делать. А пока Александр Ярославич был занят делами новгородской земли и рассмотрением собственных хозяйственных дел. Новгородцы полюбили приветливого молодого князя за острый ум, за доброе знание книжной премудрости, за ратное умение. Наступил погромный для Руси 1237 год. Более трёхсот тысяч воинов во главе с ханом Батыем обрушились на русские земли, которые не смогли бы и сообща выставить хотя бы одну треть. К сожалению, и перед этой бедой русские князья оказались разобщёнными. Безжалостные тумены захватили и сожгли героическую Рязань, в кровопролитной битве разгромили войско великого князя Владимирского под Коломной, сожгли Пронск, Стародуб, Ярославль, Переяславль-Залесский, Суздаль, Ростов, Волок-Ламский, Кострому, Москву... Не избежал этой участи и стольный град Владимир, который был ограблен и сожжён. Не были пощажены даже церкви. Великий князь Владимирский Юрий Всеволодович стоял на реке Сити, ожидая подхода полков своих братьев — Ярослава и Святослава Всеволодовичей. Но вместо них на него обрушилась татарская конница монгольского полководца Бурундая, которая легко прошла по замёрзшему руслу реки: “И бысть сеча зла и велика”. Великий князь погиб, а с ним была уничтожена и его храбрая рать. До Новгорода завоеватели не дошли всего сто километров. То ли героическая оборона Торжка навела Батыя на грустные мысли, то ли потери были велики, но Батый повернул назад — зализывать раны. Но и над западными границами Руси уже тяжелели военные тучи. Продолжение следует Анатолий Парпара Впервые опубликованов журнале "Наш современник" ← Вернуться к списку Оставить комментарий
|
115172, Москва, Крестьянская площадь, 10. Сообщить об ошибках на сайте: admin@naslednick.ru Телефон редакции: (495) 676-69-21 |