История и мы

Забывчивость лорда Рассела

Николай Ефимов

 

     Имя Бертрана Рассела давно не на слуху. Если спросить сегодняшнюю молодежь, то, пожалуй, никто и не скажет, чем он был знаменит. В 50-е и 60-е годы прошлого столетия

его имя не сходило с газетных полос. Выдающийся философ лорд Рассел возглавлял в Великобритании мощную кампанию за ядерное разоружение. Он один из инициаторов Пагуошского движения за предотвращение ядерной войны, объединившего ученых многих стран.

     Так было не всегда.

     В марте 1959 г. я включил вечером телевизор: по каналу Би-Би-Си шла беседа лорда Рассела с известным журналистом Джоном Фрименом. Начало беседы упустил, но самое существенное застал.

     Через несколько дней вышел журнал «Listener», где публиковались стенограммы наиболее значимых выступлений по радио и ТВ. Воспроизвожу по «Listener» три ответа лорда.

     «Фримен. В какой отрезок вашей жизни вы от философии повернулись к социальной сфере и политике?

      Рассел. В годы Первой мировой войны. Она заставила меня задуматься: «Не получается жить в башне из слоновой кости. Мир устроен слишком плохо. На это мы и должны обратить внимание». Как  политик я считал и до сих пор считаю, что для всего мира было бы намного лучше, если бы Британия оставалась нейтральной. Немцы  одержали бы быструю победу. В этом случае у нас не было бы ни нацистов, ни коммунистов, а мы их получили. И те, и другие – плоды  Первой мировой войны.

      Фримен. Верно ли, что вы совсем недавно выступали адвокатом превентивной войны против коммунизма, против Советской России?

      Рассел. Совершенно верно. От этого я не отрекаюсь. Это не противоречит тому, что я

думаю сегодня. Я всегда считал, что война, в которой обе стороны располагают ядерным оружием, стала бы полной и абсолютной катастрофой. Но был период сразу после окончания прошлой войны, когда американцы обладали монополией на ядерное оружие и предложили  его интернационализировать по «плану Баруха». Мне казалось, что с их стороны это очень щедрое предложение, и было бы весьма желательно, чтобы мир принял «план Баруха». Я считал: на Россию необходимо оказать сильнейшее давление, чтобы она приняла этот план. Я действительно верил: если русские будут и дальше отказываться  от этого плана, то, в самом деле, надо прибегнуть к войне. В то время

ядерное оружие имела лишь одна сторона.

      Фримен. Предположим, русские не уступают. Вы готовы были столкнуться с последствиями войны? Вы только что рассказывали, какое оно ужасное – ядерное оружие, и несмотря на это использовали бы его против русских?

      Рассел. Использовал бы. Тогдашнее оружие не было столь плохим, как новейшее. Еще не было водородной бомбы. Была только атомная».

      Беседа лорда Рассела вызвала множество откликов в британской прессе. Приведу один из них и совершенно непостижимый ответ философа.

      Полтора или два месяца спустя журнал «Listener» поместил письмо из Нью-Йорка. Некто Уинтроп Паркхерст напомнил читателям, что лорд Рассел несколько лет назад категорически отрицал, что выступал за превентивную войну против России. Он даже обратился с письмом в американский журнал «The Nation», в котором  отверг все это как «коммунистическое измышление». «У каждого, в том числе и у Бертрана Рассела, есть привилегированное право менять свою точку зрения,- писал Паркхерст.- Но нет права отказываться от своих слов».

      В том же номере журнала короткий ответ лорда Рассела. «М-р Паркхерст обратил внимание на мое недавнее признание, что одно время я выступал за политику угроз по отношению к Советской России, т.е. за политику, которая могла привести к войне, и что мое признание никак не вяжется с моим заявлением, опубликованным в нью-йоркском

«The Nation» в 1953 году, где я отрицал свою поддержку такой политики. Как бы ни выглядело это неправдоподобно, мое заявление было совершенно корректным для того

времени. Фактически я полностью запамятовал, что считал желательной политику угроз,

чреватою войной. В 1958 году мне показали, что я говорил в 1957 году, и я с изумлением прочитал это. У меня нет никаких оправданий».

      Советская печать обошла этот эпизод молчанием. «План Баруха», в действительности план Госдепартамента США, к тому времени благополучно сошел со сцены. То, что не видел или не хотел видеть в этом плане известный философ, не укрылось от молодого

А.А. Громыко, который и вел переговоры с Барухом. Навязывая нам этот план, американцы рассчитывали сохранить монополию на ядерное оружие, а советскую атомную программу немедленно взять под «международный» - в тех условиях под американский - контроль. Свою программу отдавать под чей либо контроль Вашингтон не собирался. Лорд Рассел

наговорил в тот период немало недостойного для ученого. Первые испытания атомного

и затем водородного оружия в СССР отрезвили британского философа. И не только его.

Запомнился английский анекдот, передающий настроения в британском обществе 50-х годов прошлого века.

      - В чем разница между пессимистом и оптимистом?

      - Пессимист говорит: две водородные бомбы – и нет Англии. Оптимист возражает: двух маловато, надо три.

      Лорд Рассел возглавил Кампанию за ядерное разоружение. Олдермастонские шествия – от британского ядерного центра до Гайд- парка – собирали по 100 тысяч, по 200 тысяч и более  человек. Шли студенты и рабочие, клерки и учители, люди всех возрастов и профессий. Казалось, вся Англия участвовала в этом.

      Советская печать отнеслась политкорректно к лорду Расселу, не стала ворошить старое. Так мы прощали многих. Не зря ли? И сегодня, столько лет спустя, дивишься словцу «запамятовал». Запамятовал, что готов был обрушить на СССР, встававший из ру ин после тяжелейшей войны, 200-300 американских «хиросим», или сколько их насчитывалось в арсенале Вашингтона к 1948 г. Готов был пожертвовать жизнями миллионов советских людей. Готов был оправдать несостоявшуюся, к счастью, ядерную агрессию против нас, прикрывая ее фиговым листком под названием «превентивная война». Прием стар как мир. 22 июня 1941 г. Гитлер, если его послушать, шел на нас тоже с «превентивной войной».

      Самый информированный в СССР человек сказал при награждении в Кремле И.В. Курчатова и других ученых, создавших советскую атомную бомбу: «Если бы мы опоздали на один-полтора года с атомной бомбой, то, наверное, попробовали ее на себе.»

      Лорд Рассел не хуже и не лучше других представителей британской правящей элиты.

Не одно столетие эта элита проводила и проводит антироссийскую, русофобскую политику. В одном и том же  интервью лорд Рассел выступил и против царской, и против советской России. Он объяснял Фримену: в Первой мировой войне Англии следовало бы объявить о нейтралитете. При таком раскладе Германия, по его расчетам, одержала бы скорую победу и всем в мире стало бы хорошо. Победу над кем? Философ не договаривает.

      Черчилль был откровеннее, правда, не на публике, а в частной беседе.

      Над этими заметками я работал еще до того, как до меня дошли  № 22 и 23 газеты «50 плюс» со статьей Валентина Фалина «Точка опоры в нас самих». Если вы ее не читали, вы многое упустили. Приведу один поразительный факт из статьи Фалина. В октябре 1930 г.   Черчилль внушал секретарю германского посольства в Лондоне, внуку канцлера Бисмарка: вы, немцы, недоумки. Иначе в Первой мировой войне вы сосредоточили бы все

силы на разгроме России. Случись так – Лондон позаботился бы о том, чтобы Франция вам не мешала. Далее Черчилль рассуждал о том, как сорвать планы индустриализации

СССР. Советская Россия, считал он, должна была оставаться аграрной страной. Запись этой беседы легла на стол Сталину вскоре после того как она состоялась. Этот документ Сталин хранил в рабочем шкафу до конца своей жизни. А некоторые историки все еще недоумевают, почему он так не доверял Черчиллю.

      Чем же Россия так не угодна британской элите?

      Она страшит и раздражает своими пространствами, своим потенциалом – человеческим, экономическим, военным, своей самостоятельностью, своей независимостью в международных делах, а советское время еще и социальным вызовом, бурным развитием во всех сферах. Наши предки не были слепыми и наивными, чтобы не видеть и не ощущать эту ненависть и недоброжелательство к России. И.С.Тургенев побывав в1878 г. в Англии и, в частности, в Оксфордском и Кембриджском университетах

писал Л.Н.Толстому: «Пречудная и прехитрая штука эти английские воспитательные учреждения. И как же здорово они нас ненавидят». Еще резче отзывался П.И.Чайковский.

Несть числа таким признаниям.

      Почти четверть века как нет СССР, но антироссийский курс Лондона не претерпел никаких изменений. Геополитические цели все те же – раздробить, расколоть Россию на мелкие части.

      В 2000 г., в канун нового тысячелетия, редакция парламентского журнала «Российская

Федерация сегодня», где я работал, обратилась к ряду известных политических деятелей с вопросом: «Каким представляется им будущее России?» Отправили вопрос и баронессе М. Тэтчер. К тому времени она не была премьером, заседала в палате лордов. Смысл ответа Тэтчер в ключевой фразе: «Россия не преодолеет своих проблем и не займет достойного места на мировой сцене, если попытается срывать западные намерения, как в советское время». Короче говоря, не мешайте делать то, что Англия вместе с НАТО делает в Югославии, Ираке, Ливии, Сирии и т.д. Будучи еще премьер-министром Тэтчер заявила, что для России достаточно 30 млн населения. И, как следует из этой логики,

России достаточно и территории поскромнее. Совсем не той, что осваивали и обживали наши предки, что защищали и оставили нам. 

Об авторе: Николай Иванович Ефимов — журналист, публицист, редактор. Окончил  МГУ в 1955 году. 27лет работал в Совинформбюро - Агентстве печати Новости, из них почти 10 лет в Лондоне. Создал русское издание газеты "Московские новости". Председатель Государственного комитета СССР по печати (1989—1990). Первый зам. главного редактора (1983-1987), главный редактор газеты «Известия» (1990—1991). Последние 15 лет работал зам. главного редактора «Независимой газеты», журнала «РФ сегодня».

 

← Вернуться к списку