История и мы

Рапалло – «договор в пижамах»

Рапалльский договор — договор между РСФСР и Германией, заключённый 16 апреля 1922 года во время Генуэзской конференции в городе Рапалло (Италия). Его особенность состояла в том, что поводом и основой послужило общее для двух стран неприятие Версальского договора. На Западе Рапалльский договор иногда неофициально называют «договором в пижамах» из-за тайных для остальных участников конференции обстоятельств его заключения.

В Рапалло был изваян пробный камень, который позволял распознавать – где солидные усилия, служащие реальному добрососедству, а где словоблудие, прикрывающее зло. В этот день народный комиссар по иностранным делам Г.В.Чичерин и имперский министр иностранных дел В.Ратенау подписали договор, который подводил черту под «состоянием войны между Германией и Россией», закладывал фундамент для урегулирования проблем, порождённых вооружёнными конфликтами, для восстановления дипломатических, консульских и экономических отношений между Германским рейхом и Российской Советской Федеративной Социалистической Республикой.

Выпадение Веймарской рес-публики из обоймы «беше-но ненавидевших большевиков стран» (У.Черчилль), провозглашение принципиально иных, в сравнении с версальской конструкцией, норм вызволения международного сообщества из омута насилия и вражды отозвались бурей негодования в среде «демократов». Дальше остальных занесло Париж, он грозил Берлину интервенцией.

Французскому премьеру Клемансо принадлежит формула: «…версальский мирный договор, как и все другие (договоры), является и не может не быть лишь продолжением войны». Этот договорной монстр, приметим, был буквально продиктован немцам. Победители не дозволили Веймару изменить в тексте ни полслова, переставить хотя бы запятую. А тут – рапалльская модель. Германия приподнимается с колен и, что ещё хуже, Россия обретает статус субъекта международного правопорядка, тогда как по наметкам США, Англии, Франции и Японии она вообще должна была сгинуть. Это согласно маршалу Фошу почти проигрыш Первой мировой войны.

Во избежание упрощений (они вредят выплавлению истины) не нужно приписывать канцлеру Йозефу Вирту и тем паче Вальтеру Ратенау просоветских симпатий. Рапалльский договор не был откликом на октябрьский (1917 г.) Декрет о мире, на призывы советской власти к налаживанию мирного сосуществования государств с различными социальными системами. Прислушаемся к самому Й.Вирту.

«Мировое сообщество хочет мира, — заявлял канцлер 26.01.1922 г. в Рейхстаге. – Народы хотят расчистить путь к новому созидательному труду. Дух войны вместе с мечом войны должен быть предан земле. Народы связывают с этим свои надежды… Политика насилия господствовала все семь долгих лет войны. В результате европейское сообщество государств и особенно экономика по большей части разрушены, невосполнимо утрачены культурные ценности. Политика одностороннего навязывания воли господствовала также после объявления перемирия… Политика силы не решила проблем, но частично обострила их». «Есть ли путь к спасению из нынешних тяжелейших бед? — продолжал Вирт. — Этот путь пролегает только через створы подлинного и прочного мира. Настоящий мир достижим лишь путём взаимопонимания посредством экономического здравомыслия». Здравомыслие отвергает политику, «рассматривающую Россию как колонию».

В подкрепление изложенных соображений католик Йозеф Вирт воспроизводил послание папы Бенедикта XV главам «воевавших народов». «Должно ли цивилизованное сообщество быть большим, чем просто кладбищенское поле? – вопрошал 01.08.1917 г. Бенедикт. – Должна ли Европа, столь славная и столь кровоточащая, охваченная всеобщим безумием, катиться в пропасть и, наложив на себя руки, совершить самоубийство? В столь ужасной ситуации, перед лицом столь тягостной опасности Мы снова взываем к миру и опять настоятельно обращаемся к тем, в чьих руках судьбы народов».

Объективность обязывает констатировать – призыв Бенедикта XV нашёл отзвук лишь у советского правительства. «Демократы», Япония, Германия (по наущению Антанты и США) вместо замирения приступили к вооружённой осаде России, взяли её в кольцо экономической блокады. Попытки Веймарской республики отстраниться от ярых русофобов — в мае 1921 г. немцы заключили с Москвой торговое соглашение – вызвали затягивание «цивилизаторами» репарационной удавки. Отдадим должное Й.Вирту – он не сгорбился под шантажом, не списал заявку на право Германии оставаться вне схваток.

Рапалльский договор, следовательно, являлся не только прорывным достижением молодой советской дипломатии, но и важной вехой в поиске Веймарской республикой своей ниши в послевоенной Европе, если угодно, поиске самой себя. «Каждый, кто тщательно и без предвзятости читает рапалльский договор, — подчёркивал Й.Вирт 29.09.1922 г. в Рейхстаге, — должен признать, что договор, заключённый в Рапалло, есть честное, справедливое, мирное творение. В известном смысле он образцовый мирный договор. В этом мирном договоре нет ни побеждённых, ни победителей… Шесть статей договора не содержат каких-либо положений или сделок, из которых могли бы вытекать опасности для некоей третьей стороны или ущемлять её права… Он (договор) означает не только мир между двумя народами, которым всегда шло на пользу взаимопонимание. Он вместе с тем наводит мосты между Востоком и Западом. Небезынтересно, рапалльский договор понят и высоко оценен трудящимися всего мира как первое мирное достижение после великой катастрофы». В заключение Й.Вирт отмечал: «Я могу здесь ещё раз торжественно объявить, что рапалльский договор не содержит никаких секретных политических или военных положений и что каждое зловредное утверждение, которое то там то сям все ещё всплывает, есть зловредная инсинуация, предназначенная осложнить реализацию этого первого мирного акта, который когда-либо вообще был достигнут в Европе».

Для полноты картины уместно добавить, что против ратификации рапалльского договора в Рейхстаге проголосовали крайне правые депутаты и… социал-демократы. Боевики террористической организации «Консул» (за ней стояли Ф.Тиссен и прочие олигархи, не только немецкие) «казнили» В.Ратенау во имя «процветания отечества» и обрушили лавину угроз на Й.Вирта. Выступая в рейхстаге 25.06.1922 г., канцлер потребовал покончить «с атмосферой убийств, раздоров и травли». Он без обиняков указал на экстремистов, засевших в парламенте, – «там стоит враг, который сыплет яд в раны народа. Там враг. Нет никакого сомнения – враг справа!» Едва ли в данном контексте не заставила поморщиться «демократов» также следующая оценка Й.Вирта: «Немецкий народ не может жить в условиях, в которые загоняют его (западные) союзники».

Виртовский призыв вогнать «военный топор в землю», как и возрождённое на генуэзской конференции советское предложение «штык в землю», не вдохновляли апологетов насилия. Враг моего врага — мой друг. Именно эта логика пронизывала поведение США и Англии. Не позже осени 1922 г. Вашингтон занялся многоходовой комбинацией. Не без его подсказок в ноябре 1922 г. кресло рейхсканцлера изъяли у партии «Центр». Й.Вирта заменил гамбургский предприниматель В.Куно. Американцы начали продвигать программу усечения репарационного бремени, по настоянию Парижа наложенного на Германию («план Юнга»). Тогда же, в ноябре администрация Соединенных Штатов наладила контакт с Гитлером, вскоре переросший в деятельное сотрудничество. Уже будучи в эмиграции, Й.Вирт констатировал: «…без миллионных вливаний нефтяных и стальных финансовых сфер Гитлер не пришёл бы к власти». В 1936 г., когда это было сказано в Люцерне, Вирт, по-видимому, не располагал информацией о том, что финансовой составной кумовство «демократов» с нацистами не исчерпывалось.

Весьма широко бытует мнение – история человечества есть история предательств. Измен, конечно, случалось в избытке. По числу и по последствиям с изменами может поспорить каталог упущенных шансов, объективно позволявших разрулить развитие на региональном, межконтинентальном и глобальном уровнях в конструктивное русло. Договор давал возможность отправить насилие – повивальную бабку истории – на покой, тем более что навар от агрессий уже не всегда покрывал затраты на вооружённое вмешательство. Верх, однако, брала догма: нет и не может быть равенства между неравными, между «чистыми», за коих «демократы» выдавали себя, и «нечистыми», в разряд которых попадали остальные. Ограничимся парой иных примеров из нового и новейшего времени.

Наполеон потерпел поражение. Решающий вклад в победу над ним внесла русская армия. Налицо все предпосылки для того, чтобы погасить факел войны и на поколения вперед сделать добрососедство основополагающим принципом взаимоотношений государств. Не тут-то было. 22.12.1814 г. делегаты Англии, Австрии и Франции подписывают конвенцию, по которой каждая из означенных держав обязывалась выделить 150 тыс. солдат для выдворения России восвояси. Ради «спасения чести, справедливости и будущности Европы». В круг «спасителей» участники альянса собирались ввести Оттоманскую порту, способную совершить «полезную диверсию», а также Швецию. Заговор не удался. Наполеон бежал с Эльбы. Опять понадобился русский солдат. Но замысел не увял — он был реализован через сорок лет в Крымской войне.

1898 год. Российское правительство предложило созвать конференцию с целью обуздания гонки вооружений и запрещения инструментария войны, ведущего, как принято ныне выражаться, к массовому поражению. Первая «мирная конференция» (Гаага. 1899 г. двадцать восемь государств-участников) приняла декларацию, ограничивавшую употребление снарядов с химической начинкой и запрещавшую пули типа «дум-дум». Основная инициатива Петербурга – заморозить военные бюджеты государств – не прошла ввиду категорических возражений, прежде всего Англии и Германии.

Чем руководствовались оппоненты? В тот момент Лондон обхаживал Берлин на предмет слияния разных ветвей родственной «расы», имея в виду вытеснение России из Балтийского и Чёрного морей. Кроме того, британские «миротворцы» плели кружева с Токио, поощряя его к нападению на северного соседа. 27.01.1904 г. Япония, располагавшая тройным превосходством в живой силе, кратным в артиллерии и почти полуторным перевесом в ВМС, без объявления войны напала на русскую военную базу Порт-Артур, атаковала крейсер «Варяг» и канонерку «Кореец» у порта Чемульпо. Правительства Англии и США предостерегли Францию и Германию – если последние займут сторону России, то англосаксы выступят против них на стороне Токио. Фактически Лондон и Вашингтон были соучастниками агрессии. Японские боевые корабли — продукт британских верфей, банки США возместили японцам половину их расходов на войну против России.

1914 год. Согласно версиям держав-победительниц, Первую мировую войну развязала Германия. Слов нет, первый выстрел за рейхсвером, хотя до рокового выстрела вполне могло бы не дойти, прояви Лондон желание и волю не допустить катастрофы. Однако как на Шпрее, так и на Темзе возобладал соблазн воспользоваться теперь в Европе уязвимостью России после её поражения в войне с Японией. Экономя место, воспроизведу содержание беседы У.Черчилля с О.Бисмарком, первым секретарем посольства Германии в Лондоне. Советская разведка предоставила её запись, датированную 20.10.1930 г., И.В.Сталину.

Вы, немцы, внушал Черчилль внуку рейхсканцлера Бисмарка, — недоумки, иначе в Первой мировой рейх сосредоточил бы все силы на востоке для разгрома России. В таком случае Альбион позаботился бы о том, чтобы Франция в конфликт не вмешивалась. Не последуй французы британским советам – мы бы оставили их один на один с Берлином. Далее Черчилль пространно рассуждал о том, как технологической блокадой сорвать повышение обороноспособности Советского Союза. Удел Руси — оставаться аграрной страной, что кормит себя и по возможности Европу.

Нужно ли удивляться, что какие бы предложения ни вносила Москва о создании системы коллективной безопасности в Европе и о противодействии агрессорам в других регионах, они отвергались «демократами» с порога? Предпочтение отдавалось «умиротворению» потенциальных агрессоров. Прежде всего из-за обструкции англичан, к которым примкнули США и Франция, не было предпринято санкций против Японии, когда та вторглась (сентябрь 1931 г.) в Китай, а также против Италии, захватившей в 1935 г. беззащитную Абиссинию, против Берлина и Рима, топивших в крови Испанскую республику. В качестве предоплаты за намеченное Третьим рейхом «освоение жизненного пространства» на востоке Гитлеру преподнесли Австрию, Чехословакию, готовились сдать Данию и весь бассейн Балтийского моря.

Что-то ещё обнаружится, когда и если правители США и Англии сдержат обещание и рассекретят к 2045 г. ключевые документы кануна и периода Второй мировой войны. Может раскрыться подоплёка так называемой «странной войны» англичан и французов против Германии в 1939—1940 гг. , затягивания Лондоном и Вашингтоном после нацистского нападения на СССР кровопролития в Европе минимум на два-два с половиной года, попыток «демократов» сговориться с нацистскими генералами для совместной «защиты Европы от русских варваров». В августе 1943 г. по сути повторялся вариант декабря 1914 г. – мавр сделал своё дело, мавр может удалиться.

Политики предполагают, армии в разгар сражений располагают. И если реалии делают невозможным заполучить желаемое, поучали античные философы, приходится довольствоваться возможным. Весной 1945 г. Фр.Рузвельт вспомнил свой же афоризм: «Постепенно старые очки искажают новые факты». Он счёл уместным осадить как домашних недругов, так и Черчилля, вознамерившегося трубить поход против Советского Союза. Позже планам премьера присвоят кодовое название «операция Немыслимое». Старт третьей мировой войны назначался на 01.07.1945 г. Цель – подчинение СССР диктату США и Англии.

 Как бы то ни было, Франклин Рузвельт продекларировал, обращаясь 01.03.1945 г. к конгрессу США: «Мир, который мы строим, не может быть американским миром, британским или русским, французским, китайским миром. Он не может быть миром больших стран или миром малых стран. Он должен быть миром, основывающимся на совместных усилиях всех государств…» От выполнения тегеранских и ялтинских соглашений, подчёркивал президент, зависят «судьба Соединённых Штатов и судьба всего мира на будущие поколения». «Здесь у американцев не может быть среднего решения, — заключил Рузвельт. – Мы должны взять на себя ответственность за международное сотрудничество или будем нести ответственность за новый мировой конфликт».

Фр.Рузвельт намеревался развить тему – война не решает проблем, насилие лишь создаёт новые, сотрудничеству на принципах равноправия и взаимоуважения государств нет альтернативы. В заготовленной речи, которую президент собирался произнести в «день Джефферсона», виновниками ужасов Второй мировой войны назывались «сомнения и страхи, невежество и алчность». «Сегодня мы сталкиваемся с основополагающим фактом, смысл которого заключается в следующем: если цивилизации суждено выжить, нам надлежит совершенствовать науку человеческих отношений, способность всех людей, какими бы разными они ни были, жить вместе и трудиться вместе на одной планете в условиях мира».

Накануне «дня Джефферсона», 12.04.1945 г. оборвался земной путь Франклина Рузвельта. С его кончиной пресеклась нить политики, которая могла качественно преобразить мировое сообщество, обеспечить каждой нации место под солнцем. Политический завет Рузвельта и Рапалло – какая связь между ними? Ответ напрашивается сам собой.

Из Первой мировой не были извлечены должные уроки. «Демократы» не только подыгрывали экстремистам различной выделки, они охотно содействовали наращиванию потенциала посягателей на чужое богатство и жизни «недочеловеков», на социальных «еретиков», будучи твёрдо уверенными, что энергия агрессоров разрядится на «правильных» направлениях. «Дайте Гитлеру свободу действий на востоке, и он оставит в покое нас», — заявлял на заседании кабинета Н.Чемберлен за пять дней до нападения Германии на Польшу. Им руководило кредо – «чтобы жила Британия, Советская Россия должна исчезнуть». Идейно недалеко от Лондона держались Париж и Вашингтон.

Верную оценку свершавшемуся в 30–40-е гг. истекшего столетия в «демократическом» закулисье мы находим у Григория Чухрая: «… Факты в политике приобретают истинный смысл только в свете цели, в свете намерений, в свете доктрины, по которой ведётся война». Данный вывод безоговорочно приложим к «холодной войне». Отнюдь не случайно она слывёт в США за финальную главу Второй мировой. Эстафету нацистского беспредела подхватил очередной претендент в мировые гегемоны. Правительство Г.Трумэна застолбило в 1946 г. – какую бы политику ни проводило советское правительство, само существование Советского Союза несовместимо с безопасностью Соединенных Штатов.

Вторая мировая поглотила за четырнадцать лет более ста миллионов жизней. Вашингтонские блюстители прав и свобод человека, а также их натовские подельники многократно примеряли, как за полчаса-час уничтожить сотни миллионов россиян и китайцев, дабы утвердился на планете «пакс Американа». Увы, едва ли уместно полагать, что с крушением Советского Союза выправилось русофобское косоглазие во влиятельных структурах на американском олимпе. Военный бюджет Вашингтона и ассигнования на «совершенствование» военных технологий превышают совокупные расходы всех остальных государств. К сотням прежних военных баз добавляются всё новые в непосредственной близости от российских границ. Стало быть, до просветления горизонтов пока далековато.

«Бди!» — назидал Козьма Прутков. Другого не дано.

Валентин ФАЛИН

← Вернуться к списку