православный молодежный журнал |
История и мыПисьма с фронтаПервая весточка
Анна Сазонова (в девичестве — Коляго), воспитательница детского сада Красноярского машиностроительного завода, осенью 1942 года ушла на фронт. Санинструктором конно-санитарной роты участвовала в боях на Волховском, Ленинградском, других фронтах. Награждена орденом Отечественной войны, медалями “За отвагу”, “За оборону Ленинграда”, “За победу над Германией” и др. Ее первое фронтовое письмо родному коллективу напечатала заводская многотиражка: “Здравствуйте, дорогие! Как я хочу знать, как вы живете, как работаете! Познакомлю вас со своей новой фронтовой жизнью. Здесь леса, болота, озера. Погода неблагоприятная, часто идут дожди. Когда я впервые включилась в эту фронтовую жизнь, мне, конечно, было тяжело. Но теперь я приспособилась. При всех условиях, в любой обстановке я выполняю свои боевые задачи. Уже не страшны ни дождь, ни болота. Представьте себе на секунду: высокая, тонкая, черная, в серой шинели, обвешанная сумками, с наганом на боку лазишь по болоту и кустам, быстро оказывая помощь, и вдруг слышишь голос: “Сестра... сюда...” При звуке этого голоса ты быстро, как пуля, летишь в ту сторону, откуда он слышится. Бежишь, забываешь все, не считаешься с пулями, которые свистят вокруг тебя. Рискуя своей жизнью, ты думаешь, как бы скорее оказать помощь пострадавшему воину, живешь одной мыслью, теплой, простой мыслью, твердо помнишь о своей задаче, что доверено и чем ты можешь быть полезной. Это наш святой долг, долг перед Родиной. Чем больше спасешь жизней, тем скорее наступит победа! Я проехала по тем местам, где свирепствовала коричневая сволочь. Я видела ужасы, чинимые этими бандитами на нашей священной земле. Я слышала проклятия по их адресу наших советских граждан. Я поклялась биться до последней капли крови, а если потребуется — жизнь отдать за счастье нашего народа, за Родину... Я хорошо изучила винтовку, автомат, гранату и другие виды оружия, так что мне теперь не страшен фашистский стрелок, могу оказать большое сопротивление... Обращаюсь к вам, работникам детсада. Работайте по-фронтовому, тыл — это тот же фронт. Дорогие! Я очень часто вспоминаю вас, особенно любимую Валерочку. Она всюду со мной. Я помню ее детский лепет: “Вы поедете на фронт бить фашистов?” — эти слова я никогда не забуду. Она уже понимает, что такое фашист... Кончаю, ибо свободное время истекло, надо работать. Пишите скорее, пишите больше. Будьте все здоровы. Аня Коляго”. После войны Анна Захаровна полвека работала мединструктором и заведующей “своим” детсадиком.
Из блокадного Ленинграда
25 октября 1941 года Ленинград, Кировский, 73/75, кв.35 Дорогая Искрочка! Только что получил твое письмо. Ты не представляешь себе, что такое получить в городе, где не осталось друзей, письмо от старого друга. Говорить о том, что сейчас переживает Ленинград, излишне. Это не имеет ничего общего с паникой, нет и возбуждения. Есть могучее, угрюмое сосредоточение. Ленинградцы непоколебимы. Не родилась еще та сила, которая нас сломит. Немцы истребляют женщин, детей, снаряды врезаются в трамвайные остановки, очереди. Эти, извини меня за резкость, мерзавцы губят архитектурные памятники (один снаряд упал на дом в 20 метрах от Медного всадника). По улицам ходят патрули, красногвардейцы, дружинницы. Все окна первых этажей закрыты конусообразными ящиками с песком. Люди знают, что такое борьба с огнем, недаром ни одна бомба не могла зажечь жилые здания. В частности, Ида потушила голыми руками пять зажигательных бомб. Конечно, все не без потерь. Я навеки преклоняюсь перед такими героями, как Игорь Блэк, Вова Белов, Вова Шиманов и Виктор Муравейский. Да, Искрочка, эти наши товарищи отдали свою жизнь за наше, за всех советских людей счастье. Они погибли как рядовые безымянные герои. И во имя их мы, когда кончится война, должны будем лучше работать. Моя контузия и рана постепенно проходят. Но сейчас у меня нет возможности попасть в свою часть. Со дня на день жду от нее извещения. Пока что не теряю время, учусь в институте, передаю свой опыт товарищам в созданных красногвардейских отрядах. Так или иначе, я буду участвовать в обороне Ленинграда. И могу тебя заверить, что немцы войдут в город только через наши трупы. Настал момент расплатиться со страной, меня воспитавшей и давшей все для моего счастья. Я не представляю себе, чтобы пользоваться после войны плодами победы, не участвуя в ней. В таких случаях на людей падет черная тень позора, как вечное проклятие. Зоря. P. S. Это письмо Зоря, Георгий Эпштейн, писал в Ташкент своей школьной подруге. Ему не довелось больше повоевать на Ленинградском фронте. Часть, вызова из которой он ждал, попала в окружение и была уничтожена. Сам он эвакуировался вместе с матерью и сестрой в декабре 1941 года. Работал в геологических партиях, затем добился зачисления в военное училище и отправки на фронт. Стал командиром танковой разведки. Погиб в январе 1945 года на территории Польши.
Мы стали так ценить жизнь
Пишет своей бывшей однокурснице и коллеге, учительнице М. Демкиной, с фронта воюющий педагог, мобилизованный на фронт из городка Ардатова, Б. Анаскин: Март 1943 года “...Время еще не позднее — двенадцатый час. Обстановка спокойная. Только потрескивают сверчками пулеметы, до предела звонко рвутся мины. А для нас это дело стало настолько обычным, что спроси другой раз, есть стрельба или нет, то и затруднишься ответить, потому что не замечаешь. Сижу я сейчас и невольно думаю, что хорошо бы теперь быть дома. Все то, что раньше казалось обыденным, серым и порядочно надоевшим, теперь кажется хорошим... Но почему мы только в дни суровой войны стали так ценить жизнь? Почему мы не ценили ее, когда были ее хозяевами? Вот это досадно. ...В свободные минуты читаем книги. Каллиграфия плохая, так как пишу при плохом освещении... Борис”.
Я снова в своей землянке
Пишет Виктор Юдин, топограф, прошел войну с начала до конца. Пишет жене Апполинарии (в девичестве Долотова), на которой женился в 1936 году, с фронта в город Ногинск: “ Здравствуй, Полюшка! Ну вот и кончился ад. Снова я в своей уютной землянке, где “блаженствую” на своей шинели. Прибыли на отдых, чтоб через несколько времени снова в “пекло”... Я, кажется, немного напугал тебя, прости, но было нелегко, могло получиться и так, что это было бы мое последнее письмо. Ну, не горюй. Будем надеяться, что встретимся... Крепко целую тебя. Виктор”. ← Вернуться к списку Оставить комментарий
|
115172, Москва, Крестьянская площадь, 10. Сообщить об ошибках на сайте: admin@naslednick.ru Телефон редакции: (495) 676-69-21 |