Путешествуем вместе

Путешественник, ученый, директор, писатель

Александр Тетерин

Справка

Виктор Ильич Боярский с 1973 по 1987 год работал сотрудником Арктического и Антарктического НИИ в советских антарктических экспедициях и на дрейфующих станциях «Северный полюс».

В 1988 году в составе международной экспедиции пересек Гренландию на лыжах и собачьих упряжках с юга на север.

1989—1990 гг. — принял участие в международной экспедиции «Трансантарктика» — первое в истории пересечение Антарктиды по наиболее протяженному маршруту через Южный полюс.

В 1992—1994 гг. участвовал в трех экспедициях на лыжах и собачьих упряжках по канадской Арктике. В 1995 году совместно с американцем Уиллом Стигером организовал и провел международную экспедицию «Двойной полюс — 95». Маршрут экспедиции проходил по дрейфующим льдам Северного Ледовитого океана от берегов Северной Земли до северного побережья Канады.

В 1997—2010 годах провел свыше 20 лыжных экспедиций на Северный полюс. С 2007 года руководит экспедиционной деятельностью ледового лагеря «Барнео».

Председатель Полярной комиссии Русского географического общества, действительный член Географического общества США, член Союза писателей России, кандидат физико-математических наук. С 1998 года — директор Российского Государственного музея Арктики и Антарктики. Автор книг «Гренландский меридиан», «Семь месяцев бесконечности», «У каждого из нас есть Полюс свой», « NWT. Три путешествия по канадской Арктике».

В.И. Боярский — кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» 2-й степени и множества иных наград.

 

О предстоящей встрече Почетного полярника, директора Российского Государственного музея Арктики и Антарктики Виктора Ильича Боярского с жителями г. Тосно я узнал от сотрудников районной газеты «Тосненский вестник». Мне сообщили, что Виктора Ильича пригласила его бывшая учительница Людмила Фадеевна Ермоленко, которая многие годы живет и работает в Тосно, а раньше жила в Батуми, где и прошло детство будущего знаменитого полярника. Кстати, сама Людмила Фадеевна однажды заметила, что любимый ученик всегда помнит о дне ее рождения и шлет поздравления, даже находясь на Северном полюсе.

В составе международной экспедиции «Трансантарктика» В.И. Боярский впервые в истории пересек Антарктиду через Южный полюс (Трансантарктическая экспедиция стартовала 27 июля 1989 года и финишировала 3 марта 1990 года). Шесть пред­ставителей из шести государств — США, СССР, Франции, Ве­ликобритании, Японии, Китая за 220 дней преодолели на лыжах и собачьих упряжках 6500 километров. Позднее эта экспедиция была занесена в Книгу рекордов Гиннесса.

Почему человек, оставив привычный комфорт, покинув на долгое время родной дом, рвется в суровый край? Как он выжи­вает в столь экстремальных условиях, что чувствует, находясь в плену снежного безмолвия? Об этом и многом другом просто и до­ступно повел свой рассказ Виктор Ильич.

«В июле 1989 года мы начали самую большую экспедицию XX века в Антарктике. С нами были 15 тонн снаряжения, 42 собаки. Старт — на южной оконечности Антарктического полуострова. В декабре рассчитывали достигнуть Южного полюса. Состав экспе­диции был весьма разнообразен и колоритен. В нее входил Уилл Стигер из США — профессиональный путешественник, Жан-Луи Этьен — врач из Франции, совершивший кругосветное пу­тешествие на яхте, поднимался на Гималаи и в одиночку ходил на лыжах на Северный полюс, англичанин Джеф Сомерс — он не­сколько лет работал проводником в Британской антарктической службе, японец Кейзо Фунатсу — бизнесмен из Осаки, китаец Чин Дахо — профессор гляциологии, крупный ученый, несколько лет отработавший в Антарктиде, исследовал ледники Арктики и Антарктики. В этой экспедиции он собрал уникальный материал, который представлял большое значение для науки».

9 декабря экспедиция высадилась на станции Молодежная. Стояла потрясающая тишина, разлитая между голубыми купола­ми ледников. Сочные краски небосвода, меняющиеся от фиолето­вого на востоке до золотисто-оранжевого на западе, тишина, плот­ная прохлада свежего воздуха пробудили какие-то струны души нашего соотечественника, накатило вдохновение.

У каждого из нас есть полюс свой, И каждый выбирает сам дорогу, Возможностей так мало и так много Распорядиться собственной судьбой. Остановить не в силах нас измены, Удачи и фортуны. В добрый путь Тем, кто сумел решиться и рискнуть.

По мнению Боярского в состав экспедиции он попал совершен­но случайно — у Стигера и Этьена родилась идея пройти Антар­ктиду международной командой. Советский Союз в то время очень широко проводил исследования в Восточной Антарктиде, и все хорошо понимали, что без участия представителя СССР такую экспедицию не провернуть. А потому обратились в МИД с прось­бой представить советского участника. Немаловажным было одно из условий — чтобы человек «с собаками дружил».

Виктор Ильич, как представитель советской науки, занимался в экспедиции наблюдениями за приземной концентрацией озона. Постоянно измерял его количество. Мороки хватало. Вел метеона­блюдения для внутреннего использования, сообщал товарищам, «сколько штанов им следует сегодня надевать, чтобы не замерз­нуть».

Бытовые проблемы решались не просто. Участники экспеди­ции мылись в условиях ледяной пустыни по-разному. Боярский, например, каждое утро принимал снежную ванну, а его друг аме­риканец Уилл Стигер обтирался влажной тряпкой, затем скоблил тело остро отточенным ножом. Голову мыли из одного чайника на двоих. Ссор не было.

Дни рождения отмечали незамысловато, благо был неболь­шой запас спиртного. Гимн полярников сочинили на мотив песни «Полюшко-поле».

Во время коротких обеденных привалов прием пищи проводили за санями, за которыми турбулентность воздуха возрас­тает, больше приходилось поглощать снега, чем продукта. Однако все чисто, да и комаров нет, песка пустынного тоже.

«При встречном ветре и низкой температуре, — говорит по­лярник, — мои борода и усы сильно обмерзали. Чтобы открыть рот, приходилось обкусывать ледяные сосульки с усов, а те, падая в кофе, превращали его в кофе-гляссе. Однажды сбрил бороду, а на следующее утро почувствовал, чего-то не хватает. С тех пор бороду ношу постоянно».

Все было на пути экспедиции: сильные ветры, морозы, метель, голод, сбивались с маршрута, блуждали в пурге, теряли собак. Больше всего боялись заболеть. Слава Богу, не заболели, а то бы там и остались. Нет проблем со здоровьем — можно пройти очень сложный маршрут. Холод, конечно, испытание серьезное. Погра­ничная чувствительность снижается, но к нему привыкнуть не­возможно.

Самое неприятное — снежная белая мгла. Белизна такая, что нет теней. Нет возможности ориентироваться, где верх, где низ. Лица у всех полуобугленные от солнца и ветра.

А потом было прибытие на Южный полюс — это произошло через 138 дней со времени начала путешествия. И... через 78 лет после экспедиции Амундсена.

«Южный полюс, — по словам Боярского, — звездный час экс­педиции».

В то время в Антарктиде работали 8 зимовочных советских станций, поэтому русскую речь участники перехода слышали ча­сто. Иногда связи не было по нескольку недель, это вызывало бес­покойство всех, кто следил за передвижением экспедиции.

Виктор Ильич продолжает: «В одно прекрасное утро не могли определить, где находимся. Стали гадать, кто из штурманов прав: один — за движение по данным спутника, другой — за компас. Пошли по данным спутника.

Большую опасность представляют разломы во льду. Если на Северном полюсе ты упал в трещину — тебя могут вытащить, лед два-три метра. В Антарктике иначе. Упал в трещину — все: тол­щина льда три-четыре километра.

Самое холодное место — «Полюс холода» — станция «Восток». Здесь установлен температурный рекорд — минус 89° С».

С любовью и теплотой в голосе полярник говорит о собаках: «Уже на старте возникли проблемы — собак нужно было так рас­ставить в упряжки, чтобы они стали слаженной командой и тя­нули в одну сторону, иначе нагруженные нарты не двинулись бы с места. Упряжек было три. Собаки дорогие, каждая стоила около двух тысяч долларов. Я начал «учить» собачий язык. «Джи» озна­чало «вправо», «хо» — «влево», «о'кей» — «вперед». Все лайки оказались очень выносливыми. Представьте: три бочки с топли­вом (вес около 700 кг) втащили в гору! Однако «лохматые парни» не всегда вели себя послушно. Сначала они полны силы и энергии, с ними трудно справляться. Потом привыкли к нам и стали вос­принимать человека как высшее существо, от которого зависит их жизнь».

Несколько собак пришлось отправить самолетом на отдых, остальные прошли с экспедицией весь путь. «Одно время, — про­должает Виктор Ильич, — я был «ведущей собакой». Упряжка идет лучше, если кто-то впереди. Кто понимал твой родной язык — так это собаки. Смотришь — завалило песика снегом, не видать. Подойдешь, побурчишь, а хвостик шевелится — реагирует на тебя».

По мнению Боярского знаменитый английский полярник Ро­берт Скотт не использовал собак и поэтому погиб. Рассчитывать только на свои силы — нереально. Собака — наиболее адекватный способ передвижения в таком путешествии, хотя ныне их исполь­зование в Антарктиде запрещено.

Виктор Ильич считает, что о собаках ему непременно следует написать отдельную книгу, и адресована она будет детям.

Сейчас много говорят о глобальном потеплении. Нельзя от­рицать климатические изменения. Мрачные предсказатели уве­рены в том, что через 35 лет исчезнет лед в Северном Ледовитом океане. С точки зрения российских ученых, такого не произойдет. Потепление нельзя назвать глобальным, поскольку в Антарктике наблюдается похолодание. В Арктике, в Гренландии и на Аляске заметно сокращение ледников и уменьшение толщины морского льда, однако на Южном полюсе в то же время холодает. Было время, когда в Гренландии все цвело. Доказано, что на месте Се­верного Ледовитого океана 50 миллионов лет назад вообще был теплый бассейн с температурой выше 15 градусов. «Природа разберется», — уверен знаменитый путешественник.

3 марта 1990 года. Экспедиция поднимается на станцию «Мир­ный». Финиш. Трогательный момент. Прямая ТВ трансляция, од­нако ни наша страна, ни США права на нее не приобретали, купи­ли Франция и Япония.

Забегая вперед, отметим, что позднее в Елисеевском дворце участников экспедиции встречал президент Франции Франсуа Миттеран. Было и шампанское. В Англии интерес к экспедиции оказался значительно меньше. В США выслушали приветст­ венные слова президента Дж. Буша. В СССР прием состо­ялся у министра иностранных дел Э.А. Шеварднадзе и у А.И. Лукьянова — председателя Верховного Совета СССР. В Японии — встреча у премьер-министра. Очень хорошо встре­чали в Китае.

С самого начала участни­ки экспедиции настраивались: не думай о цели, о концовке — тоскливо станет. Глянешь на карту — нереально это рас­стояние одолеть. А здесь уже все позади. Все замечательно, тепло. Активность прессы. Кто-то всплакнул. Ах, как хорошо было помыться в бане после всего пройденного! Взвесились. Каждый потерял от пяти до семи килограммов. «Это хорошо, — говорит Виктор Ильич. — Диета была сбалансированная. Правильный рацион, правильные нагрузки.». (Юмора Боярскому не занимать!).

Прошло двадцать лет. Примечательно то, что совсем недавно участники экспедиции встретились вновь. Все, слава богу, живы, кроме собак, у которых жизнь короче, но зачастую интереснее, чем у некоторых людей.

Уместно вспомнить легендарного Фритьофа Нансена — нор­вежского арктического путешественника, который сказал: «Кто хочет видеть гений человечества, тот пусть прочтет о людях, ко­торые с развевающимися флагами стремились в неведомые края. Человеческий дух не успокоится до тех пор, пока и в этих странах не станет доступна каждая пядь земли, пока не останется здесь ни одной неразрешенной загадки».

Экспедиция носила научный, спортивный, медико-биологический характер. Этот поход был посвящен 30-летию под­писанного в 1959 году Договора об Антарктике. Из него следует, что шестой континент может быть использован только в мирных целях, никаких военных баз, военных маневров и размещений лю­бого вида оружия. Когда экспедиция дошла до полюса, то сразу было сделано заявление, что Антарктиду надо сохранять, здесь нельзя заниматься даже разработкой полезных ископаемых. За­явление прозвучало на весь мир.

«Человек отправляется сюда для того, чтобы в условиях холо­да, одиночества проверить себя, преодолеть самого себя, познать свои возможности. Это и физическое, и душевное испытание. Я многократно бывал на полюсе, но всякий раз чувствовал, что обя­зательно вернусь», — сказал в заключение В.И. Боярский.

С восхищением и благодарностью я слушал Виктора Ильича и думал: как жаль, что в зале почти нет школьников, а учителя про­игнорировали эту замечательную встречу. Если бы подрастающее поколение послушало о том, что рассказывал полярник, не потребо­вались многочисленные часы патриотического воспитания, что имеет место быть (как обязательное!) в школьной программе. Вот он — жи­вой, наглядный пример. И не надо пыжиться в поисках положи­тельного героя, который верой и правдой служит Отечеству.

На встречу с тосненцами Боярский привез книги, которые были написаны им в результате многочисленных путешествий. «Писал легко, поскольку экспедиционные дневники вел регулярно и обстоятельно», — говорит Виктор Ильич. И тут же вновь возвра­щается к собакам — главным помощникам человека в сложней­ших экспедиционных условиях: «Для подрастающего поколения непременно надо написать книгу о собаках. Думаю, что это важно и необходимо во многих воспитательных аспектах».

Ныне в моей домашней библиотеке пребывают его чрезвы­чайно увлекательные книги[1], написанные с большой любовью, по­скольку в них смысл и содержание жизни нашего неординарного современника.

Встреча с Почетным полярником произвела настолько силь­ное впечатление, что я обратился к нему с просьбой о новой встре­че, но уже в Музее Арктики и Антарктики. Приглашение было получено, однако в музее мы с Людмилой Фадеевной Ермоленко оказались пять месяцев спустя, поскольку Виктор Ильич в тече­ние длительного времени находился на Северном полюсе, а еще сопровождал английскую группу на ледовую базу «Барнео». Это своеобразный вид туризма, позволяющий людям проверить себя в экстремальных условиях.

Понимая, что особым временем Виктор Ильич не располагает (хозяйство большое, сложное, масса вопросов требует неотложно­го решения), я попросил его сказать несколько слов об А.Н. Чилингарове[2], вспомнить интересный факт из «ледовой жизни».

«Изредка Чилингарову посылаю (раз в десять лет!) свои сти­хотворения, — лаконичен Боярский, — в основном, к его юбилеям.

 

У вас — судьба

И никуда не деться.

Всегда иметь в душе такой расклад:

К полярным льдам вас тянет ваше сердце,

А разум говорит — в Охотный ряд.

 

Вот еще:

 

Я не знаю, что за чары

В демонических усах,

 Только там, где Чилингаров,

Там возможны чудеса.

 

Виктор Ильич на мгновение задумывается. «В этом году на базе «Барнео» побывала британская команда из девяти человек, которые воевали в Афганистане. Четверо из них инвалиды, но британскому обществу необходимо было продемонстрировать, что людям с ограниченными возможностями подвластно многое.

Акцию возглавил принц Гарри — сын принцессы Дианы — за­мечательный человек, обладающий тонким юмором. Весь путь он должен был пройти с нами. Однако из-за непогоды произошла задержка, далее — он опаздывал на свадьбу старшего брата. Надо улетать, а тут еще взлетно-посадочная полоса лопнула. Вынуж­денное безделье. Вспомнили английские традиции, которые по­беднее наших оказались. И хотя на «Барнео» в этом году устано­вили сухой закон, хороших людей мы все же угостили водочкой. Пригодилась и замечательная строганина, которую охотно пригу­била охрана принца. А мой приятель Саша Бахметьев притащил принцу соболью шапку, в которой он смотрелся очень репрезен­тативно.

Вдохновленный положительными эмоциями, Гарри надумал искупаться в океане. Но как? Решение пришло быстро. Врезались в лед, дно образовавшейся емкости наполнили водой. Получилось что-то похожее на ванну. Добавили, разумеется... Таким образом, развлечения и беседы длились до двух часов ночи. Затем после­довало указание принца — не будить до самолета. Все сложилось хорошо. А состоявшимися разговорами он остался доволен. И на свадьбу брата отправился вовремя».

Виктор Ильич подсаживается к компьютеру, «сбрасывает» для меня несколько фотографий, сделанных на ледовой станции «Барнео», дарит брошюру «Экспедиции на Северный полюс» (вы­ходные данные отсутствуют).

На внутренней стороне верхней обложки появляется над­пись: Сан Санычу! Ура! В. Боярский. 25.05.2011 г. Заглянув в выдвижной ящик стола, он достает конверт, на ко­тором имеется четкий штемпель: Высокоширотная экспедиция «Северный полюс — 2011». Здесь же второй штемпель: NORD POLE. BARNEO. ICE CAMP Здесь же появляется надпись: В. Боярский. 25.05.2011.

Я становлюсь обладателем уникального экспоната.

Людмила Фадеевна из своей сумочки извлекает пирожки с брусникой. Кабинет директора наполняется манящими запахами хлеба и леса.

Вот, собственно, и все. Но остается вопрос:

— А вам приходилось ощущать что-то подобное в центре Санкт-Петербурга в жаркий майский день?!

 

Впервые опубликовано в журнале «На русских просторах», № 2 (11), 2012

 

← Вернуться к списку