Путешествуем вместе

В США как на вулкане

Сегодня пересекли границу между Канадой и Соединенными Штатами Америки.

Американские пограничники, узнав, что мы русские, сначала долго изу­чали материалы про нашу экспедицию на сайте Русского географического об­щества (версию на английском языке), потом проверяли документы на маши­ну, дотошно исследовали записи в наших дневниках — не занесли ли мы туда что-нибудь про их военные объекты... Затем вновь засели за компьютеры. Не обнаружив ничего подозрительного, офицер проставил в наших паспортах печати о въезде в США. Обрадованные, мы заскочили в машину и помчались к Бейкеру — одному из самых активных и высоких вулканов Каскадного хреб­та (3976 метров).

В долинах уже по-летнему тепло. Деревья в зелёной дымке — из почек на­половину высунулись смолистые пахучие клювики. По мере набора высоты холодало. Дорога запетляла сквозь хмурый обомшелый хвойный лес. Здеш­ние лесники его не чистят — земля сплошь в поваленных лесинах. (А может, и правильно, что не чистят, ведь в природе всё должно идти своим чередом, по её, а не нашим законам).

До кратера добрались к обеду следующего дня. Первые пятьсот метров шагали по накатанной снегоходами и лыжниками тропе среди мощных и вы­соких, как на подбор, елей и канадских сосен. Когда тропа рассыпалась на одиночные следы, идти стало намного трудней: склоны крутые, а снег всё пышнее и глубже. Надежда на наст не оправдались: перед этим несколько дней валил обильный снег, и теперь он лежал пухлым, не слежавшимся оде­ялом. Вскоре пришлось тропить поочерёдно. Когда встали на обед, все пова­лились на “пенки” как подкошенные — до того с непривычки устали. Лишь де­журивший Илья вынужден был возиться с горелками и котелками.

Тем временем небо затягивали свинцовые тучи, атмосферное давление падало. Приближалось ненастье. На склоне всё чаще встречаем оголённые небольшими лавинами участки. Густо повалил снег. Стало очевидно, что до вершины сегодня не дойти. Чтобы случаем не накрыло лавиной, палатки по­ставили под отвесной, с отрицательным уклоном, стеной. Спали после такой мощной физической нагрузки как убитые. Не мешали даже оглушительные хлопки, издаваемые при порывах ветра капроновыми скатами. Вскоре палат­ки так замело и обжало снегом, что хлопки прекратились, а вой ветра едва пробивался.

Утро одарило ясным небом и слепящим солнцем. Из-за выпавшего за ночь снега идти стало ещё тяжелей. Чтобы не терять темп, впереди идущих сменяли каждые пять минут. Вдруг, как это часто бывает в горах, откуда-то налетела армада черных туч, и хлопья снега на глазах вновь поглотили окру­гу. Мне, единственному очкарику в нашей команде, приходилось то и дело останавливаться, чтобы протереть стёкла. Снег валил такой плотной стеной, что, казалось, вдохни полной грудью — и захлебнёшься его хлопьями.

Запахло сероводородом. Дышать стало ещё труднее. Когда проходили мимо парящих едким газом фумарол, спазмы перехватывали дыхание и при­ступы кашля сгибали пополам. Пар инеем оседал на одежде, бороде, бровях.

Все побелели, словно наделили маскировочные халаты. Лёха зафиксировал на электронной карте СР5 координаты этого фумарольного места. Временами снегопад становился настолько густым, что впереди идущий терялся в белой мгле. Звуки гасли, очертания камней искажались до такой степени, что ска­лы превращались то в громадное дерево, то в какое-то чудище.

Я брёл в самом хвосте. В одном месте неловко поскользнулся и, пытаясь сохранить равновесие, отступил в сторону, а там пустота!.. Открыл глаза — вокруг лёд. Понятно — угодил в трещину. С трудом освободив руку, расковы­рял снежные комья над головой. Край трещины вижу, но дотянуться до него не могу. Стал кричать. Минут через десять появились сначала Лёха, за ним Костя. Не дождавшись меня на гребне, они вернулись по следу. Когда я с их помощью освободился из ледяного плена, Костя сунул мне под нос громад­ный кулак и сказал:

— Говорил тебе, иди в середине цепочки!

Заглянув в расщелину, я перекрестился: будь она поглубже, мог бы и ко­сти переломать.

Впереди показался громадный свисавший с уступа горы снежный надув. Непонятно было, как эта многотонная махина до сих пор не рухнула. Заходить под него было страшновато, но делать километровый крюк не хотелось. Пока шли, я всё бормотал: “Господи, спаси и сохрани”. Пронесло!

Наскоро перекусив в скальной нише, продолжили восхождение. Верши­на возникла столь неожиданно, что мы, на всякий случай, прошли сквозь снежную муть ещё немного. Когда поняли, что уже спускаемся, вернулись. Радость от восхождения омрачилась тем, что снежная завеса не позволила сделать качественные снимки кратера. Фотографии получались смазанны­ми, нечёткими.

Спускаться было легче. Тем более что в прорехи туч то и дело ободряю­ще выглядывало солнце, а выдохшийся ветер лишь едва шевелил колючую позёмку.

 

Продолжение

Из очерка Камиля Зиганшина «Через Огненный пояс»

Источник: журнал «Наш современник»

← Вернуться к списку