Путешествуем вместе

Вулкан Ласкар

Завтра восхождение на грозный и печально известный вулкан Ласкар — наиболее активную “коптилку” в Чили. Особенно “славно” он потрудился в 2006 году, накрыв пеплом ещё и половину Боливии. Чили богата вулканами. Только действующих пятьсот! В их числе и самый высокий на Земле — Охос дель Саладо. Его рост — 6 893 метра. А вообще-то среди вулканов, включая и спящие, самый рослый — его аргентинский сосед Аконкагуа. Правда, выше он всего-то на 69 метров.

Итак, Ласкар! Он находится в 40 километрах к северу от Сан-Педро. Со­стоит из шести кратеров. Высота самого активного — 5592 метра, а самого высокого — 5719 метров.

Вечером, перед восхождением, во время ужина решили себя побаловать. Правда, не рассчитали свои возможности и заказали столько, что пришлось усиленно работать челюстями на протяжении двух часов! Порции-то здесь не в пример нашим: антрекот в два пальца толщиной и в две ладони шириной, гарнир из тёртого маиса и жареных томатов с перцем напоминал вулкан в ми­ниатюре. Салат с авокадо был не меньше. Но это не всё: я съел ещё полную тарелку “сопо” — супа и с десяток кусков “пана” — хлеба. Кстати, о хлебе. В Южной Америке он, слава богу, повсеместно вкусный, но в каждой стране отличается по форме. В Боливии это круглые булочки. В Перу — пустотелые треугольники из пресного теста. В Чили — слоёные лепёшки, тоже пресные.

На гору предстояло подниматься в сопровождении сухопарого и жилисто­го индейца Рональдо. Ветер и солнце хорошо продубили его мужественное лицо. В чёрных, с вороным отливом волосах проблескивает седина. Глянув на него, сразу понимаешь — горный барс.

К месту, откуда начинается восхождение, добирались на его джипе. До­рога петляла между голых хребтов, по склонам которых разгуливали, никого не опасаясь, ламы викуньи. Рональдо оказался разговорчивым, эрудирован­ным собеседником. Он засыпал нас интересными фактами и историями о ме­стах, в которых бывал, столь обильно, что Эмиль едва успевал переводить.

Думаю, все видели на фотографиях или по телевизору циклопические ста­туи острова Пасхи. Так вот, по мнению Рональдо, тому, кого судьба занесёт на перуанский участок Западных Кордильер, эти исполины покажутся жалкими пигмеями. Высеченные неизвестно кем и неизвестно когда на скалистых скло­нах этих гор гигантские барельефы поражают воображение своими размерами.

Здесь и собаки, и кондора, и обезьяны. (Почти как на плато Наска!) Удивительно то, что среди них имеются изображения животных, вообще не встречающихся на Южноамериканском континенте: слонов, верблюдов. Но ещё более удивительными оказались найденные там барельефы людей: по форме и пропорциям они схожи с истуканами острова Пасхи. Такие же неес­тественно острые подбородки, глубокие глазные впадины с нависающими надбровными дугами, при отсутствии в них хотя бы подобия самого глаза.

Ещё Рональдо рассказал легенду, о том, что именно на вулкане Ласкар не­сколько раз в году в момент заката над вершиной возникает призрачный ми­раж города Кималь, в котором обитают души всех людей, погибших в горах.

Вдоль дороги и по склонам видим выбеленные солнцем кости. Хотя и не человеческие, но всё равно это напрягает. По словам Рональдо, первые вос­ходители видели на вершине вулкана высохшие, обтянутые кожей тела. Сре­ди них мумии относительно недавнего времени: судя по костюмам — XV!!!—Х!Х веков. Благодаря сухости воздуха и высокой солнечной радиации они хорошо сохранились. Если древние египтяне сохраняли свои мумии в саркофагах внутри громадных пирамид, то индейцам помогало поспорить с вечностью высокогорье и солнце.

А вот и Ласкар показался. Дальше дороги нет. Смотрим на альтиметр — традиционные 4000 метров (это средняя высота Альтиплано). Выйдя из ма­шины, огляделись. В межгорной впадине ни ветерка. До подножья конуса — пара километров. Справа округлое озеро, в котором, как в зеркале, чётко, в мельчайших деталях отражается цель нашего визита — конус с многокило­метровым, уходящим за горизонт хвостом дыма. Вокруг множество вулканов пониже. Их абсолютно голые склоны тоже изрубцованы шрамами осыпей и лавовых потоков кирпичного цвета. По берегу озера щеголяют в пышном се­ром оперении страусы нанду. Интересно, чем они тут питаются?

Поднимаемся, не торопясь, плавным, размеренным шагом. После отмет­ки 5100 метров мелкий щебень и оранжевые, похожие на керамзит шарики, покрывающие склон, стали, как и на вулкане Масай, почему-то “жирными”, словно их окунули в масло. При этом сыпучий слой достиг такой толщины, что ноги буквально вязли в нём, а потревоженная масса приходила в движение и норовила стащить вниз. Часто перебирая ногами, как можно быстрее пересе­каем такие места по восходящей линии.

Вот и первые вулканические бомбы появились. Чем ближе к жерлу, тем их больше и они крупнее. Число открывающихся взору хребтов, напоминаю­щих бугристые шрамы на теле планеты, постепенно растёт. Наконец видим зубчатый гребень кратера. Он весь жёлтый от кристалликов серы. Из него ва­лит мглистый дым. Порой к нему примешиваются клубы коричнево-серого цвета — это выбросы пепла. Явственно ощущаем запах тухлых яиц.

Несколько десятков шагов, и под нами разверзается воронка глубиной метров четыреста. На её дне сквозь переменчивую пелену просвечивают красноватые разводья. Придёт время и накопленная под ней мощь рванет так, что жизнь в округе замрёт на многие месяцы. Пикантность ситуации заключа­ется в том, что Ласкар извергается с интервалом в четыре года. Нынче как раз подошло время для очередного выброса лавы, но в какой день это произой­дёт, одному Богу известно. Может, завтра.

 

 

Продолжение

Из очерка Камиля Зиганшина «Через Огненный пояс»

Источник: журнал «Наш современник»

← Вернуться к списку