Путешествуем вместе

Древняя страна в начале новой эпохи

И вот подо мной — Непал, государство, зажатое между мистическим Ти­бетом и тропической Индией в центральной части Гималайских гор (Хималаи на непальском означает “Обитель снегов”).

Небольшая страна (с севера на юг двести, с востока на запад восемьсот километров) имеет на своей территории восемь из четырнадцати существую­щих на Земле восьмитысячников и самое глубокое в мире ущелье — Кали Ган-даки. Почти половина высокогорного королевства располагается на высоте более 3000 метров!

Ему принадлежит и “макушка” мира — Эверест (8848 метров). Здесь же родина одного из величайших светочей человечества — Сиддхартхи Гаута- мы^[1] — отца одной из древнейших религий мира — буддизма. Считается, что в этих краях затерялась таинственная и непостижимая Шамбала — заповедное место, где формируется энергетика, необходимая для духовной эволюции че­ловечества. Толкований значения слова Непал несколько. Если опираться на древний санскрит, то Непал — “Земля у подножья гор”^[2].

Летим на высоте 9000 метров. Хотя солнце уже на западе, за хвостовым оперением самолета, оно висит еще достаточно высоко и хорошо освещает землю. Воздух над бурой, в зеленых мазках, землей в густой сизой дымке, сквозь которую угадываются квадратики миниатюрных полей, крошечные по­стройки, извилистые, в светлой кайме берегов, русла обмелевших речек. Над горами же воздух прозрачен настолько, что, кажется, протяни руку и дотро­нешься до ближнего отрога. Дальше на север четко видны ряды остроконечных пиков высочайшего в мире Главного Гималайского хребта, покрытые вечными снегами и многокилометровыми языками ледников. За ними простирается на тысячи километров древний Тибет. При виде этой грандиозной панорамы всё, что совсем недавно беспокоило и волновало меня, отошло на задний план.

С юга, со стороны низменной Индии, на Гималаи волнами набегают более низкие хребты, покрытые зелеными кудряшками лесов. Их мощь нарастает от волны к волне, и сами Большие Гималаи — это уже угрожающе нависший над Тибетским плато циклопический девятый вал, который в самый последний миг так и застыл, не решившись обрушиться на священную для человечества землю.

Пока летели, небольшие отары облаков сбились в сплошное стадо и за­ползли под брюхо нашего лайнера. Коснувшись их, он как будто завяз в мо­лочных клубах и стал стремительно погружаться в серую, влажную мглу. Неожиданно она разошлась, и навстречу нам вынырнула овальная, плодород­ная долина Катманду — лоскутное одеяло, сшитое из клочков разноцветных садов и огородов. В центре размытое пятно столицы королевства — город Кат­манду. С высоты птичьего полета он из-за сумбурности архитектуры напоми­нал... руины Сталинграда: один и тот же дом с одного угла может быть одно­этажным, а с противоположного уже двух- или трехэтажным. Эти беспорядоч­ные перепады и создавали иллюзию разрухи. Преобладающий цветовой фон в это время года (последние дни зимы) из-за слоя пыли, скопившегося за пять месяцев, прошедших без единой капли дождя, серо-коричневый, и вы­глядит город сейчас не так свежо, как летом, в период дождей. Деревьев и кустарников мало, а имеющиеся усыпаны цветами: красными, сиреневыми, белыми — скоро по календарю весна.

 

Из очерка Камиля Зиганшина  «Непал. Год 2133»

Продолжение следует

Впервые опубликовано в журнале «Наш современник»

 

 

← Вернуться к списку