Наследник - Православный молодежный журнал
православный молодежный журнал
Контакты | Карта сайта

Другая жизнь

№ 46, тема Протест, рубрика Родина

 

Се удалихся бегая, и водворихся в пустыни.

Чаях Бога, спасающаго мя от малодушия и от бури (Пс. 54)

Визитки:

Сергей Малин – руководитель службы распространения журнала «Наследник».

Игорь Щукин – руководитель службы милосердия московского храма Сорока Севастийских мучеников.

 

Справка: Водлозерский национальный парк расположен на северо-востоке Карелии. Водлозеро – это богатое рыбой чистейшее озеро с акваторией 358 км2 и двумя сотнями островов. Не менее ценен и местный лес – он никогда не вырубался, и последние несколько сотен лет не страдал от крупных пожаров. Средний возраст елей, сосен и лиственниц – 200–280 лет, а некоторые достигают 500-600-летнего возраста.

 

Выбор цели

В октябре прошлого года, находясь в Кожеозерском монастыре в Архангельской области, мы встретили помора Владимира, живущего в лесах около 20-ти лет. Он нам поведал о своих планах двигаться по весне в Водлозерье (около 100 км через тайгу и болота) к местному батюшке помогать восстанавливать порушенные храмы и часовни. Нас это очень заинтересовало. Позже в Москве мы узнали, что батюшку зовут отец Олег Червяков и что на всём огромном пространстве озера живут они вдвоем с матушкой Наталией. Отец Олег поселился здесь лет 20 назад и начал создавать Водлозерский национальный парк, став его директором. 

После окончания Харьковского университета Олег Червяков, находясь во внутреннем поиске, пришел к выводу, что жизнь в сельской местности, особенно в условиях первозданной природы, более гармонична, чем привычная городская. Для жизни в единстве с природой особенно привлекателен был Русский Север. Приехав на Водлозеро и осмотревшись, он взялся за осуществление своей давнишней идеи – создание национального парка – дело трудное и часто неблагодарное.

Спустя девять лет, когда встал вопрос о богослужениях на Ильинском погосте, сюда по приглашению парка приехал из Муромского монастыря иеромонах Нил (Сабленков), да и остался здесь. Но в 2003 году он погиб от рук браконьеров. Тогда архиепископ Петрозаводский и Карельский Мануил предложил Олегу Червякову самому стать священником. Выбор был непростой. Но понимание того, что спасение природы, которым он занимался, невозможно без духовного спасения человека, помогло решиться принять сан священника.

Готовясь к поездке, мы снова убедились, что паломничество – дело святое и поэтому случаются чудеса. В процессе подготовки маршрута мы выяснили, что у отца Олега в деревне Варишпельда, где он живет с матушкой, есть таксофон. Мобильной связи и проводного электричества там нет. Нам дали номер, и мы позвонили…

Почти тут же подошел отец Олег, и мы очень плодотворно поговорили. Батюшка выразил готовность нас принять. И лишь приехав на место, мы узнали, что дозвониться к ним практически невозможно, таксофон работает лишь на исходящие звонки, да и то только когда включают бензостанцию. В тот день он работал всего пять минут.

 

Дорога

Добирались в Водлозерье мы очень непросто, хотя, если сравнивать с походом в Кожеозерский монастырь, здесь не было тяжелого и утомительного пути по лесам и болотам. Московский поезд примерно за 18 часов домчал нас до Петрозаводска.

Навигация к нашему приезду уже закончилась, и нам предстоял 8-часовой переезд на рейсовом автобусе до одного из районных центров Карелии – Пудожа. Можно было бы найти катер и сократить дорогу – всего 1,5 часа через всё Онежское озеро, но, посмотрев на него, даже в бухте выглядевшее довольно грозно (на открытой воде, как нам обьяснили, волны доходят до двух метров), мы вспомнили, что нас ждут дома, и отказались от этой идеи. Вдоволь нагулявшись по дождливому осеннему Петрозаводску, поздно вечером мы сели на забронированные заранее места и покатили в неизвестную нам Карелию.

Рано утром, почти в полной темноте, мы подъехали к деревянному зданию автовокзала в Пудоже. Автобус на Водлозеро в деревню Куганаволок по расписанию должен был быть только вечером (ходит он два раза в неделю, но мы рассчитали приезд, и ждать пришлось всего 10 часов). Дорога до Куганаволока хоть и заняла всего два часа, зато наши внутренности запомнят ее надолго. Старый пазик словно был начисто лишен рессор, а тем более амортизаторов. Вероятно, мосты просто наглухо приварили к кузову, чтобы не ремонтировать.

Сама деревня Куганаволок встретила довольно дружелюбно. По договоренности с представителем парка нам быстро нашли ночлег, а назавтра уже готова была моторная лодка одного из местных рыбаков, чтобы доставить нас на Варишпельду.

 

Ночь сделать днем

Дорога на север озера заняла больше двух часов. Озеро было спокойно, величественно и так красиво, что вызывало восторг. Наш кормчий плыл очень аккуратно. Без знания фарватера здесь можно легко остаться без мотора. Во многих местах существуют так называемые «железные ворота», где проходными являются 4-5 метров воды в ширину, и если сместишься, оставишь двигатель, а то и лодку на дне. Из-за таких обломков ворота и называются «железными».

Завидев нас издалека, отец Олег выбежал на причал нам навстречу и помог донести вещи. Мы были тронуты. Разместив нас на первом этаже их двухэтажного домика, похожего на музей, нас радушно пригласили на трапезу. Печки нам напомнили какие-то выставочные образцы, однако они хорошо протапливают дом в холодное время. Кстати сказать, для нас их топили постоянно, а мы даже не замечали, когда это делалось.

В деревне нет проводного электричества, но у отца Олега имеется довольно высокий ветряк и солнечная батарея, которые заряжают аккумулятор. А при необходимости включают бензостанцию.

Отдельно хочется рассказать о богослужении в Варишпельде. Оно разительно отличается от городского. Ну, во-первых, темпом. Как говорит батюшка: «А нам тут торопиться некуда». А во-вторых, каким-то особенным благоговением и тишиной. Нам не сразу удалось присоединиться к этой неспешной молитве. В первую ночь нас «пожалели», и мы безмятежно проспали до утра. Зато на следующую батюшка пригласил нас в храм на ночную службу, кстати сказать, она совершается здесь почти еженощно. Ровно в полночь зазвонил колокол, и мы вышли из дома. Зрелище и ощущение было неописуемое, но попробую. В ярком лунном свете на верху холма, как сказочный, – с острой крышей и маленькой луковкой с крестом наверху, – стоял красавец храм. И на всю многокилометровую округу в полной тишине разносился благовест, начиналась полунощница. Служба прошла на одном дыхании и, выйдя из храма, мы удивились, что уже около семи часов утра. Батюшка поблагодарил нас за молитвы и за то, что мы «нашли мужество ночь сделать днем».

На следующий день мы с отцом Олегом на моторной лодке отправились на другой берег за клюквой. Переплыв озеро, мы увидели недалеко от воды старое дерево с выдолбленной в стволе ямкой, в которую было вставлено металлическое распятие. Здесь оказалось несколько избушек-часовен, которые время от времени посещает батюшка и некоторые из братии Ильинской пустыни для молитвы и ухода за ними. В одной из часовен даже есть престол. В прежние времена здесь собирались паломники в Соловецкий монастырь для молебна перед дорогой. Находясь здесь, чувствуешь какую-то теплую духовную связь с этими давно ушедшими людьми.

Сбор клюквы занял непродолжительное время, потому что она здесь очень крупная. Некоторые ягоды были размером почти с вишню. Мы с Игорем набрали большое ведро, которое и увезли потом в Москву.

Места здесь глухие и довольно плотно заселены разным зверьем. Встречаются и крупные хищники. Мы поинтересовались у отца Олега, не боится ли он встречи с ними. На что он даже посетовал: «Как может верующий человек бояться зверя, надеясь на Бога и боясь Его? А где же вера наша? К чему мы читаем каноны и акафисты, кладем поклоны... тогда мы просто лицемеры!» Много раз случалось, а особенно зимой, что волки подходили близко к Варишпельде, но никого не трогали – ни людей, ни скотину.

В следующий воскресный день отец Олег собрался по обычаю ехать служить в Куганаволок в храм преподобного Диодора Юрьевгорского, настоятелем которого он является, и взял нас с собой, чтобы переправить на Ильинский погост.

 

На остров

Остров, на котором находится Ильинский погост, небольшой, примерно 500х800 м. Мы быстро познакомились и подружились с братией. Кроме отца Илии на острове находились монах Мартирий, послушники Иоанн и Анатолий и паломник Виктор, с которым мы и поселились в гостевом срубе. На трапезе нас накормили невероятно вкусной и сытной ухой из налима, после которой, казалось, можно не есть целый день. Но несмотря на это была подана и другая вкуснейшая рыба в запеченном виде. На столе была зелень с братского огорода, несколько видов варенья из местных ягод, а также маринованные и соленые грибы. Так вкусно мы, наверное, не ели никогда. Всё это изобилие появлялось на столе благодаря неутомимым трудам отца Анатолия. Во время трапезы, сам не садясь за стол, он внимательно следил, чтобы на столе не пустовало, подкладывая всё новые блюда. А после трапезы справился: наелись ли мы, не нужно ли добавки. Такая материнская забота нас просто умилила.

А потом обнаружился удивительный факт: в библиотеке монастыря нашелся один из номеров «Наследника». Да и новый номер, который мы привезли сюда, братья сразу взяли читать.

В понедельник отец Илия уехал к отцу Олегу, за старшего остался отец Мартирий. А мы с Игорем по силам включились в послушания. Первое было для нас необычным. Оказалось, что у монастыря есть овцы (около пятидесяти). Они на соседнем острове совершенно самостоятельно проводят большую часть года. А теперь, перед зимой, надо было загнать их в крытый загон. Мы долго искали овец по острову, но находили только овечьи следы да следы монастырского коня Орлика, который их здесь контролировал, не давая им разбредаться и далеко уходить. Когда же мы их отчаялись найти, овцы вдруг неожиданно сами появились недалеко от загона. Однако наша «хитроумная» операция по их окружению с треском провалилась. Стадо легко обмануло нас, разделившись на две части и снова уйдя в лес.

Следующим было послушание ловить рыбу вместе с отцом Иоанном. С вечера ставили сеть на ряпушку (ловить сетью на озере для нужд монастыря разрешено), а с утра пораньше надо уже плыть проверять ее, потому что позже появится плотва, которую здесь никто кроме чаек не ест, даже местная кошка Муська. А ряпушка, как мы убедились, действительно очень вкусная рыба, как в жареном виде, так и в соленом, а кроме того, в ней много быстро приготовляемой с помощью соли довольно вкусной красной икры. Но в первый раз попалось в сеть много крупной рыбы, в том числе и большая щука. И мы узнали новое вкусное блюдо – щуку по-карельски.

Вообще, остров очень богат. Кроме неиссякаемых запасов разнообразнейшей рыбы здесь много ягоды, а особенно грибов, которых мы запасли столько, что хватило и на засолку в больших количествах, и даже насушили большую наволочку. Причем для этого собирали в основном молодые белые грибы!

Из зверей здесь живут около 150-ти зайцев, которых можно ночью с фонарем увидеть на поляне перед храмом. Правда, зимой на охоту за ними на остров приходит рысь, но людей и скотину не трогает.

Как-то, прогуливаясь вокруг храма пророка Илии, мы решили пойти в ту часть территории, которая, собственно, и есть главная в названии острова – погост.

Первое, что мы увидели сразу за алтарем, – могила иеромонаха Нила, убитого здесь, на острове. Одиноко возвышается этот крест над пустыми холмиками давно заброшенных могил. Однако, пройдя дальше, мы нашли много сохранившихся крестов и надгробий, некоторые даже с фотографиями. Какой теплой волной повеяло от них, особенно дореволюционных, начала века. Какие-то почти нереальные имена: Прокопий, Прасковея Федотовна... Эти имена и фотографии несли весть о какой-то другой жизни, другой России, которую мы, наверное, действительно потеряли.

Ильинский погост хоть и охраняется государством, как написано на табличке, однако самый ценный исторический памятник – забор погоста (копия которого перенесена в Кижи) – почти разрушен. Видимо, ради исторической достоверности.

 

О сладкой капусте и сломанной пальме

Стоит внимательно приглядеться к тихой жизни на острове, как невольно прорастает вопрос: зачем? Какой смысл сидеть здесь, вдали от людей, а не где-нибудь на материке, в большом монастыре, где забота о хлебе насущном не стоит так остро и жизнь не столь сурова? С этим вопросом я и набросился на монахов.

Ответы были разные. Конечно, каждый человек, приходящий в монастырь, редко приходит сразу праведником. Наверное, у большинства есть целая история своей греховной жизни. Но всё же монах – это человек, выбравший реальный путь борьбы со злом, которое живет в нем. Для этого собственная жизнь должна в корне измениться сначала внешне, и человек старается удалиться отовсюду, где есть напоминание о грехе. Бегут от греха, а ища спасения, припадают ко Христу. И от этого уже ничто не должно отвлекать.

А жизнь в обители, действительно, течет незаметно. Братья из года в год несут привычные послушания, по силам молятся, и кажется, ничего не может произойти здесь нового. Да и не происходит! Тогда где же смысл? Вопрос никак не унимается.

Но ответ всё же постепенно приходит, когда вспоминаешь жития многих святых, проведших долгие годы в пустынях. Постепенно и незаметно для глаз человеческих зреет плод. Как заметил отец Михаил, надо бы посадить и вырастить в своем духовном саду хоть немного сладкой капусты. Чтобы не оказаться перед судом Божиим со сломанной пальмовой веточкой.

 

Возвращение

Когда долго находишься в городе, создается ощущение, что ты, как учили в школе, царь природы. Однако...

Наше возвращение с острова было довольно драматичным. Отъезд планировался в конце недели, чтобы успеть на автобус до Пудожа. Еще с начала недели мы ожидали хорошей погоды, но ветер начал усиливаться, и волны, становясь всё круче и круче, пробовали на прочность берег и стоящие возле него лодки. Так продолжалось три дня, но ожидания изменений в погоде были напрасны. Озеро не только не утихло, но стало похоже на бушующий котел. С крепких огромных валунов возле берега это смотрелось даже очень красиво. Однако нам предстоял 16-километровый путь до другого берега, прямо навстречу стихии. А температура воды была +2 градуса. Другая причина спешности отъезда состояла в близости переходного периода (это когда лед на озере становится за одну ночь и сразу в 3 см). При этом всякое передвижение по озеру становится невозможным, а значит на 3-4 недели ты оказываешься в плену, и лишь когда лед достаточно укрепится, можно покинуть остров.

В означенный день было принято решение: двигаться к берегу на открытой деревянной монастырской лодке типа «Водлозерка» с мотором. Эта лодка принципиально отличается тем, что имеет длину большую, чем средняя длина волны на озере во время шторма, и высоко задранный нос, чтобы вода минимально попадала внутрь. Кормчим стал монах Мартирий, самый опытный из братии. Быстро выяснилось, что наша, как нам казалось, приспособленная к трудным ситуациям одежда для предстоящего опасного пути совершенно не годится. Нас начали облачать в настоящую одежду. По-моему, она мало отличалась от скафандра. Открытым осталось только лицо, всё остальное было наглухо застегнуто плащом и штанами, похожими на комплект химзащиты. Да еще поверх этого каким-то образом удалось натянуть старенькие спасжилеты – как мрачно пошутил паломник Виктор, чтобы легко было нас найти. Необходимость такой экипировки быстро осозналась при первом движении по воде. Ледяными брызгами волн нас окатывало с головы до ног и заливало лодку. Воду постоянно приходилось вычерпывать. Волны били так сильно, что мы почти не двигались. Мы с Игорем сидели в середине лодки спиной к движению. На лице отца Мартирия отражались его неимоверные усилия справиться с ситуацией. Когда его лицо стало темнеть, я понял, что дела у нас неважные. Он попросил перенести рюкзаки с носа на корму, потому что вода начала захлестывать лодку, но Игорь как бывалый турист посоветовал пересадить меня на корму. После этого ситуация улучшилась, лодка задрала нос, и мы, непрестанно молясь, через два часа оказались на большой земле.

 

Можно задаться вопросом: а чем отличаются поездки в глухие дикие места от обычного путешествия? В Европе тоже есть и горы, и озера, и леса. Но нам кажется, тут принципиальнейшее отличие. В обычном путешествии человек практически никогда не выходит за линию «цивилизация – сервис», он всегда спокоен и знает, что ему всё обеспечат и всегда защитят, здесь нет напряжения душевных сил.

Другое дело, когда ты не знаешь, где будешь сегодня спать. Может быть, в лесу в своем спальнике, а может, добрая бабушка пустит на ночлег. Не встретишь ли опасного зверя, не утонешь ли в болоте или в озере в шторм. Душа постоянно находится в напряжении и молится. И мир как будто начинает раздвигаться, ты ощущаешь его объем и глубину. В обычной же жизни ты ощущаешь только одно измерение – время. Ты мчишься, всё ускоряясь, по всё сужающейся трубе к известному финалу. Но, наверное, иногда всё-таки стоит попробовать прогрызть стенку этой трубы, выйти за пределы обыденности и ощутить радость настоящей жизни!

 

Сергей МАЛИН

Рейтинг статьи: 0


вернуться Версия для печати

Комментарии


надежда
14.04.2013 14:42
наверно было очень интересно, хотя и жутковато. в такие минуты наверно много переосмысливаешь в жизни. а написано очень доступно и художественно. оценка 5

115172, Москва, Крестьянская площадь, 10.
Новоспасский монастырь, редакция журнала «Наследник».

«Наследник» в ЖЖ
Яндекс.Метрика

Сообщить об ошибках на сайте: admin@naslednick.ru

Телефон редакции: (495) 676-69-21
Эл. почта редакции: naslednick@naslednick.ru