Наследник - Православный молодежный журнал
православный молодежный журнал
Контакты | Карта сайта

На краю света, в Монкераи…

Сергей Скороходов, Сидней, Австралия

 

Почему в обществе, стандарты жизни которого одни из самых высоких в мире, за год две тысячи триста молодых австралийцев совершили самоубийство?.. И полиция за год арестовала более пятидесяти тысяч наркоманов, выращивающих коноплю в гаражах и на задворках?.. И в судах было рассмотрено более двадцати трех тысяч дел о физическом, сексуальном и психологическом насилии родителей над малолетними детьми?..

Пока машина катит по асфальту среди мягких зеленых холмов на север от Ньюкастла, есть возможность пофилософствовать о том, что подняло нас в дорогу. Все здесь дышит миром и благополучием: зелень холмов, все более изумрудная к их подножиям, пестрые стайки коров, голубое небо, живописно обставленное яркими облаками. «Как в раю», – тотчас подскажет вам воображение.

«Как в раю» уже давно не живет молодое поколение австралийцев.

…Мы миновали Дангог, уютно устроившийся между холмов, пестреющий крышами, подпоясанный широкими улицами, пасущий на зеленых лужайках между домов лошадей, заботливо прикрытых попонами, чтоб меньше досаждали насекомые, и скоро асфальт уступил место грунтовой дороге, и чем выше машина карабкалась вверх, тем чаще она вздрагивала на рытвинах железным нутром.

Отец Иоанн очередной раз ловко выворачивает руль, оставляя позади петлю дороги, протиснувшейся между крутым логом слева, из которого устремляются ввысь стволы эвкалиптов – словно струны, натянутые в зелени листвы, и кремнистым обрывом.

– Теперь уже скоро…

Отец Иоанн Макферсон – стопроцентный австралиец. Его шотландские корни вросли в эту землю три поколения назад, когда страна еще только становилась на ноги. «Мы появились здесь вместе с овцами, – говорит отец Иоанн, – и были пастухами. Был пастухом мой отец. И я – пастух для тех, кому в жизни трудно».

Он вырос в провинции, в небольшом городке на западе штата Новый Южный Уэлс. Из ранних детских воспоминаний осталось, как отец Джон играл с ними в такую игру: давал каждому, а было их семеро детей, одну спичку и говорил – сломай ее. Это было просто. Потом давал маленький пучок спичек, штук по восемь-десять, и говорил – сломай теперь. «Вы видите? – объяснял он, – одну спичку любой сломает. Но если мы будем вместе, никто не сломит нас».

Было это во времена, когда дитя росло в семье, впитывая с молоком матери семейные ценности, национальную культуру, привычки и понимание своего места в жизни. Тех времен давно уж нет. Как нет в Австралии и семей, где родители формируют мировоззрение ребенка.

– Кого винить в том, что сейчас невозможно вырастить дитя так, как родители считают правильным? Департамент общественного обслуживания может отнять у вас ребенка, если решит, что ребенок «ограничен в возможностях»… Помните эту шумную компанию на телевидении в прошлом году, когда тринадцатилетний мальчик высудил себе право покинуть семью, где мама запрещала ему весь день играть в компьютерные игры? А сам факт, что нашлись люди, взявшие его в свой дом на условиях, что ничего запрещать ему не будут – это из нормальной жизни? Правительство платит деньги за рождение ребенка – а эти деньги идут на наркотики для пары женатых «де-факто», не знавших ни настоящих семейных отношений, ни настоящего брака. Дитя берется ими в расчет только как средство для приобретения права на регулярное пособие от правительства. Ужас? Абсурд? Нет, норма. Поскольку родители выросли в обществе, где каждый стремится удовлетворить только свои личные потребности и знает только свои личные права, которые ему в деталях объясняют в школе.

Добавлю от себя: состояние школьного образования здесь вопрос нервный, требующий разговора отдельного. Но то, что в школах и колледжах, включая частные, в туалетах для мальчиков и девочек продаются презервативы – самые дешевые, по два доллара штука, – и по достижении четырнадцати лет девочка не обязана докладывать родителям, какие противозачаточные средства она использует, – это факт.

«Наше демократическое общество основано на понятиях индивидуальных свобод и индивидуальных прав. Наша правовая система предназначена для защиты и сохранения этих индивидуальных прав и свобод». Это никакой вам не лозунг для толпы. Эта формула есть краеугольный камень австралийского законодательства. Стало быть, ее применение в жизни и дает тот результат, о котором говорит нам австралиец Иоанн Макферсон.

…Двенадцать лет назад отец Иоанн оказался в Ньюкастле. «Если Бог привел меня сюда, – думал он, – этому есть причина». Действительно, здесь он часто встречал молодых людей, выпавших из нормальной жизни, – наркоманов, по преимуществу склонных к самоубийству. Статистика самоубийств среди австралийской молодежи и тогда была самой высокой в «свободном мире». Отец Иоанн основал фонд помощи “CommStrength Foundation”, уговорив несколько человек поддержать его идею.

Это не было озарением или решением, принятым внезапно. «Когда я пытаюсь объяснить себе, почему я это делаю, я сравниваю это с крутой дорогой в гору для человека, который хочет услышать Бога, – размышляет отец Иоанн. – Он идет сквозь бурную жизнь, полную событий, и не видит присутствия Божия вокруг. Но неслышимый им голос Божий – быть может, он называет это тишиной – ведет его за собой. Я обнаружил, что если я буду терпелив и искренен, то всегда найду ответ, как мне быть, буду чувствовать, что Бог направляет меня… Он позволяет мне идти туда, куда нужно».

И вот уже двенадцать лет отец Иоанн, как добрый пастух, следит за своими больными, всегда на грани психологического срыва, «овцами», едва шагнувшими в жизнь и уже ненавидящими ее и готовыми расстаться с нею. «Мы как-то подсчитали, – говорит он, – что за год ко мне приходят от пятисот до шестисот молодых людей. Впавшие в депрессию, тонущие в проблемах, они, тем не менее, нормальные люди. Вы, может быть, даже не обратите на них внимания, встретив на улице».

Основанный отцом Иоанном фонд существует только на пожертвования и поэтому не зависит от правительств штата и страны. Это дает ему возможность свободно выражать и отстаивать свои цели. Возможностей этих не так много – открыто говорить и писать о проблеме самоубийств среди австралийской молодежи, и, разумеется, обращаться с требованиями к официальным лицам и даже спорить с ними, если они ничего не предпринимают.

…Четырнадцатилетней девочке, что была у него сегодня утром, нужно было попасть на прием хотя бы к одному из четырех работников местного правительства, которые занимаются по долгу службы молодежью и могут оказать ей помощь. Два из них даже не ответили на обращение к ним отца Иоанна. И ни один не согласился встретиться с несчастной. Даже управляющий школой, куда ходит девочка, оказался абсолютно бесполезен, несмотря на то, что знает все о той опасности, которая ей грозит.

– Как я воюю с властями? Пишу. В местные газеты и в “Sydney Morning Herald”. Если ты делаешь это правильно, то получаешь результат. Для этого надо не просто опубликовать статью в газете, а начинать, скажем, с письма, которое ты отправляешь по нескольким адресам сразу: министру образования, теневому министру образования, омбудсмену, главе департамента правительства и самому человеку, о котором ты пишешь. Кроме того, у меня есть пара адвокатов, с которыми я всегда советуюсь… О, конечно, власти не в восторге от того, что я это делаю, но они и не должны меня любить. Они должны делать то, что обязаны делать для человека.

Бюрократия одинакова везде. Ее главный инстинкт взят из природы: самосохранение и размножение при благоприятных условиях. В Австралии условия благоприятны. Но главный вопрос остается…

– Ты хочешь найти ответ на вопрос, почему это с нами происходит? Тогда ты должен признать, что путь, которым идет наше общество, лишает человека главного смысла жизни. Общество превращает мужчин и женщин, мальчиков и девочек из людей в некие объекты, которые нужны обществу для поддержания механизма его существования: в потребителей, не способных сказать «нет». Самое важное, что вообще человек в жизни может, это сказать «нет». Способен на это только тот, кто ясно понимает свое назначение в этом мире.

И дальше, прошу вас, прислушайтесь: перед вами не доцент с университетской кафедры эпохи развитого социализма, а человек, прошедший путь, длинною в семьдесят шесть лет, по дорогам заповедно-демократической страны Австралии. На другом краю света не знавшей ни войн, ни революций, ни перестроек.

– Деньги – то, что ты не возьмешь с собой в конце жизни, то, без чего ты пришел в эту жизнь, то, что на самом деле ничем не поможет тебе в конце, даже если у тебя их очень много. Деньги есть ость всех размышлений человека о жизни. Но смотри – есть много примеров того, что в обществе, бедном деньгами, люди богаче духовно и живут счастливо. Да, наше общество хорошо производит товары и умножает капиталы. Здесь почти нет бездомных и совсем мало безработицы. Здесь большая часть населения страдает от ожирения и продолжает есть всегда и везде, даже на улице… Потому что люди извращенно воспринимают самих себя. Кто они? Объекты в торговых отношениях, управляющих нами… Смотри, они сидят дома, уставившись в телевизор или играя на компьютере, и что-нибудь жуют. Они жуют даже в супермаркете, где покупают, опять-таки, еду. Их дети делают то же самое. Они уже даже не готовят сами, предпочитая съедобный мусор из магазина. И что при этом происходит у них в головах? Мы говорим, что ум управляет телом человека. Это не полная правда, но, тем не менее, ее часть – тело станет таким, каким ему говорит быть ум. Посмотри на эти тела и только представь себе, каков должен быть ум?

А что происходит с детьми, которые растут в таком обществе? Трагедия, прежде всего, в том, что многие родители, не имея сами ясного представления о своем назначении в жизни, не могут передать этого и своим детям. Большинство матерей, изумляясь просыпающимся зверским инстинктам своих «бэйби», просто жалуются на «плохие школы». Если всерьез заняться поиском ответа на вопрос, почему деградирует наше общество, мы должны будем опуститься к самому его фундаменту. Общему для всего западного мира – включая США, где эта проблема еще острее, чем у нас, в Австралии. Большинство молодых самоубийц отнюдь не бедны, принадлежат к среднему классу, имеют возможности для получения образования, а некоторые из них принадлежат и к очень богатым семьям. И это шокирует обывателя, поскольку люди считают, что причиной всех человеческих несчастий является бедность…

Отец Иоанн Макферсон считает, что когда главной ценностью общества становится потребление, тогда и ценность личности падает до значения потребителя, то есть, до того простого обстоятельства, сколько продукта ты можешь приобрести и потребить. И это неизбежно отдает власть в руки тех, кто производить продукт, предназначенный для потребления. При этом личность человеческая не просто теряет часть своего первозначения, а вовсе теряет значение, изначально присущее человеку. Никто не станет спорить: новыми храмами для Австралии стали торговые центры. Их даже строят величественными. Они стали эпицентром всех событий, люди идут туда, проводят целый день, превращаясь в неотъемлемую часть механизма потребления…

– Мы потеряли способность к пониманию того, кто мы есть. Кто мы в отношении к Господу, кто мы в отношении друг к другу… Вот почему моя главная работа с людьми, переживающими душевную травму, состоит в том, чтобы вернуть им смысл того, кто они есть. Знаете, у меня, наверное, семья больше, чем у кого бы то ни было на свете! За год вокруг меня собираются сотни молодых людей, и мой дом всегда открыт для них, а моя помощь в том, чтобы они нашли смысл своей жизни, проста – любить их всем сердцем. Вернуть им чувство семьи, где тебя любят. Ведь если мы говорим о вере – мы говорим о любви к Богу. Если ты любишь, значит веришь. Вера и любовь живут вместе. Что я могу сделать для этих несчастных? Прежде всего, выслушать их. Пока они высказывают свои чувства, начинается и процесс обретения смысла жизни: они начинают проникать в тайну собственного несчастья, в тайну общения с Богом.

– Вступив в борьбу с бюрократией, а это целая политико-экономическая система, говоря проще – государство, вы рассчитываете на успех?

– А это важно? Успех – в чьих глазах? Я хочу служить Господу. И верю в то, что я делаю.

– Потому вы и решили построить монастырь, чтобы собрать туда свое «стадо»?

Дорога выровнялась, побежала в просвет между стволов, и вдруг на всю ширину горизонта распахнулась перед нами широкая долина, окаймленная зелеными вершинами холмов, убегающих в голубую дымку к горизонту, и на всей этой шири, чем пристальнее ты всматриваешься в нее, глаз открывает все новые и новые прекрасные дали, как если бы была перед тобою вся твоя будущая жизнь, которую ты задумал себе в раннем детстве, и которая должна быть, не может не быть прекрасной и светлой, как и сама твоя детская мечта.

– Я долго искал это место,говорит отец Иоанн, легко выбравшись из своего вездехода и по-хозяйски оглядывая немудреное пока еще хозяйство: бак для сбора дождевой воды, большой контейнер, приспособленный для хранения инструмента, да караван, где можно переночевать. – И когда впервые вышел из машины ,то был взволнован необычайно. Место моей мечты! Это было шесть лет назад…

С той поры часть девственного австралийского леса, спускающегося с вершины холма в зеленую долину, была оплачена одним добрым русским человеком из Брисбена, который и до того много помогал отцу Иоанну Макферсону. Готов и проект монастыря, созданный с помощью работников университета в Ньюкастле. И чтобы приступить к строительству, как скрупулезно подсчитал отец Иоанн, необходимо, чтобы нашлись две сотни людей, согласных регулярно вкладывать в монастырь по двенадцать долларов пятьдесят центов в неделю. Деньги соберутся небольшие, всего около пятнадцати тысяч в год, но этого хватит, чтобы начать строительство. Вот только найдутся ли две сотни жертвователей?

– Теперь, многие годы спустя, я могу видеть, как Отец Небесный вел меня по жизни. Ведь Бог ничего не делает «громко», это всегда тихий голос. Он легонько подталкивает тебя в плечо, чего ты даже не замечаешь. Это что-то вроде «да, это правильно», которое ты внутри себя почувствуешь. И когда я впервые вошел в православный храм, и все ждали, что я скажу, что все, что я делал до сих пор, было неправильным – я не мог этого сказать. Все, что я могу честно вам сказать, что путь, который я прошел, сделал меня счастливым. Да, я делал ошибки на моем пути, но Бог использовал их, чтобы привести меня туда, куда я пришел.

…Он пришел в глубь австралийского «буша», за полсотни верст от ближайшего городка Дангог на холмистой зеленой равнине, что на север от Ньюкастла. Пришел, чтобы поднять здесь православный монастырь Святой Троицы. Там найдут спасение от их собственного мира те, кто готов совершить путешествие до Монкераи…

Рейтинг статьи: 0


вернуться Версия для печати

115172, Москва, Крестьянская площадь, 10.
Новоспасский монастырь, редакция журнала «Наследник».

«Наследник» в ЖЖ
Яндекс.Метрика

Сообщить об ошибках на сайте: admin@naslednick.ru

Телефон редакции: (495) 676-69-21
Эл. почта редакции: naslednick@naslednick.ru