Наследник - Православный молодежный журнал
православный молодежный журнал
Контакты | Карта сайта

Влиять на ход событий

№ 38, тема Борьба, рубрика Тема номера

«У вас ничего не получится», «идея обречена на провал», «сидите лучше дома и занимайтесь детьми». Мы с Настей слышали и читали все это каждый день со дня подачи заявки на пикет против Федерального закона № 343-ФЗ, последствием которого должно было стать значительное уменьшение пособий для женщин: декретных выплат и выплат по уходу за ребенком. Мы провели две акции. Одну – именно московскую, другую – в рамках Всероссийской акции протеста. Со дня, когда Настя позвонила мне и сказала: «Я подала заявку на пикет», – до отмены закона прошло два месяца. Два месяца переживаний, бессонных ночей, бесконечных разговоров с журналистами, ночных звонков. Борьбы. Ожидания.

 

Мне 23 года, я студентка, журналист и мама. Настя – моя подруга, сотрудник крупной компании в отпуске по уходу за ребенком. В начале декабря в блоге Насти появилась запись о том, что недавно принятый федеральный закон сильно ударит по кошельку будущих мам. Я прошла по ссылке и оказалась в другом блоге – молодой мамы, которая, в силу своих профессиональных обязанностей, читает и, главное, понимает законы. Я же, в силу своих профессиональных обязанностей, не могла не написать об этом.

 

Получив одобрение редактора, я приступила к статье. По мере вникания в тему для меня открылось то, что до этого звучало какими-то бюрократизированными обезличенными словами. Закон, изменяющий порядок расчета декретных пособий и пособий по уходу за ребенком, приведет к тому, что женщины будут терять деньги. Не тысячи и не десятки тысяч, а сотни тысяч. С деталями новой системы расчета можно без труда ознакомиться в интернете. При желании. Да и свои мысли о том, как вообще мог пройти такой закон в стране с курсом на улучшение демографической ситуации, я опущу.

 

Меня закон никак не касался, потому что по трудовой книжке я нигде не работала и, стало быть, в декрет уходить было неоткуда. С рождением ребенка я получила причитающиеся мне государственные пособия и была вполне довольна. А вот Настю закон задел, и сильно. Она теряла почти 150 тысяч рублей. После того как в интернете появился мой текст и материалы других журналистов на эту тему, беременные женщины пришли в движение.

 

Многие просто шли в свои бухгалтерии и просили их «посчитать» по-новому. Приходили в ужас. Изливали этот ужас в сети. Можно было читать даже такое: «Я теряю больше двухсот тысяч. Это то, на что я рассчитывала жить с ребенком первый год. Что мне делать? Аборт?». Примерно за неделю в рунете поднялась такая волна негодования, что стало очевидно: надо что-то делать. До вступления закона в силу оставалось меньше трех недель и все – предновогодние.

 

Первыми провели пикет женщины из Питера, вторыми – мы. Дальше – Ижевск и другие города России. Благодаря такой цепочке акций тема нового закона была очень широко освещена в СМИ. Целую неделю тема была в десятке самых обсуждаемых в блогах. И вот под Новый год президент сказал в прямом эфире, что он знает о проблеме, и она будет решена. После Нового года, как только народ оправился от праздников, мы провели еще один пикет в Москве, на этот раз – в рамках Всероссийской акции протеста. Представьте себе, женщины двадцати городов России в одно время в один день вышли на улицы с лозунгами и… добились своего. Через несколько дней премьер-министр заявил, что закон приостановят на два года, а через два года он вступит в силу со значительными поправками. Недавно президент подписал эту двухлетнюю отсрочку.

 

Женщины вздохнули с облегчением, а я сделала то, о чем так мечтала. Написала в своем блоге: мол, вот вам, циники-скептики-нигилисты, вот вам результат, надо было просто поднять одно место со стула и что-то делать, а не распускать сопли. На это тоже отвечали, конечно же. Что тема сама по себе была благодатной, что это не мы такие герои, что любой бы смог, потому что тема такая… и по кругу.

 

Тема действительно «такая». Вопиющая. Я действительно до сих пор не понимаю, как в принципе мог быть принят такой закон, как его мог подписать президент и могли разработать чиновники. Как будто все это незаметно провернул Воланд. Обирают беременных и родивших женщин. Одной этой формулировки, сказанной по телевизору надрывным голосом, достаточно. Поэтому действительно не важно, кто занимался бы этим: мы или другие женщины. Но, простите мне мой пафос, занимались именно мы. И делали это мы, потому что больше не делал никто.

 

Представьте себе, сколько в одной Москве беременных женщин и женщин, находящихся в отпуске по уходу за ребенком. Лично я думаю, что больше миллиона. И из них нашлись только две, сделавшие прорыв во всеобщем бездеятельном нытье. А если бы не нашлись? Закон вступил бы в силу с первого января этого года. А возмущаться постфактум всегда, по меньшей мере, странно. Пожужжала бы наша аморфная общественность в интернете, а несколько общественных движений или оппозиционных партий взяли бы на заметку еще один повод протестовать. Все. Теперь понятно, почему принимаются законы, подобные этому? (Это вопрос к читателю.) Потому что людям все равно. Они и так не доверяют чиновникам и наперед знают, что те думают о людях в последнюю очередь.

 

Кроме того, люди не доверяют подобным акциям и их участникам. Сколько раз нам задавали вопросы из серии «кто вас проплатил?» или «не просто так же вас дернуло?»! Если кто-то выходит на улицу с плакатом – он сумасшедший, купленный, Новодворская или вообще непонятно что. При этом в списке вариантов нет пункта «вышел отстаивать права». Вернее, он есть, но звучит исключительно номинально.

 

Один чиновник назвал нас «купленными», потому что, как он думает, ни одна беременная или родившая женщина не пойдет «на баррикады». И этот чиновник очень хорошо знает, что не только беременная женщина, но и здоровенный мужчина не пойдет. Не принято в России отстаивать права, потому что это дело смешных оппозиционеров, и вообще «все это бесполезно». Надо сидеть тихо дома, заниматься своими делами или мечтать об эмиграции. И я тоже так думала. Пускай вокруг происходит все что угодно, я живу своей жизнью, а после меня хоть потоп. И мечтала, что когда-нибудь наберусь мужества и оставлю этот печальный край.

 

Интересно, что перемену в себе я осознала уже после отмены закона. Я снова подумала об эмиграции и вдруг поняла, что уже никуда не хочу. Зачем мне другая страна, если у меня есть моя, родная, где дорогие мне люди, где я что-то могу? Осознавать себя винтиком гигантской системы действительно уныло. Но раз уж ты винтик, не лучше ли крутиться в каком-то более совершенном механизме?

 

Но осознание того, что ты можешь влиять на ход событий, – это важнейшее чувство. Пусть даже тема была беспроигрышной, пусть кто угодно достиг бы в этом не меньшего успеха. Но работать наш здешний государственный механизм лучше, правильнее, человечнее в этот раз заставили именно мы, обычные люди, причем слабый пол.

 

Если кому-то показалось, что я целиком взвалила заслугу отмены закона на наши с Настей хрупкие плечи, это не так. Я прекрасно понимаю, что без женщин, разобравшихся в законе, женщин, написавших об этом в своих блогах, без женщин и мужчин, делавших перепосты, ничего бы не вышло. Так же, как без журналистов, редакторов новостных программ, без ведущих радио и телепередач, которые звали нас в эфир, тронутые происходящей несправедливостью до глубины души. Ничего не вышло бы без общественных движений и политических партий, члены которых звонили нам, поддерживали, предлагали помощь, приходили на пикеты даже тогда, когда возражало их официальное руководство. Ничего не получилось бы без Бога… Иногда у меня такое чувство, что это Он провел всех нас через все сложности – за руку.

                                                                                                                                                                                                     Диана Романовская

Рейтинг статьи: 0


вернуться Версия для печати

Комментарии


Светлана
10.02.2015 22:36
«Я теряю больше двухсот тысяч. Это то, на что я рассчитывала жить с ребенком первый год. Что мне делать? Аборт?»
А если законы изменятся после рождения ребенка,что она будет делать тогда? Убьет живого,уже родившегося ребенка?

Светлана
10.02.2015 22:36
«Я теряю больше двухсот тысяч. Это то, на что я рассчитывала жить с ребенком первый год. Что мне делать? Аборт?»
А если законы изменятся после рождения ребенка,что она будет делать тогда? Убьет живого,уже родившегося ребенка?

115172, Москва, Крестьянская площадь, 10.
Новоспасский монастырь, редакция журнала «Наследник».

«Наследник» в ЖЖ
Яндекс.Метрика

Сообщить об ошибках на сайте: admin@naslednick.ru

Телефон редакции: (495) 676-69-21
Эл. почта редакции: naslednick@naslednick.ru